Россия. XX век начинается…

Однако именно в России начались первые исследования в области создания бронированной машины для прорыва обороны противника. Накануне Первой мировой войны, в 1914 году, старший инженер-технолог РБВЗ А.А. Пороховщиков предложил Главковерху русской армией великому князю Николаю Николаевичу проект боевой гусеничной машины. Фельдмаршал посчитал его пушечным броневиком и выделил запрашиваемую денежную сумму 11 825 тысяч рублей из бюджета для постройки опытного образца. В июне 1915 года на испытании его скорость, правда без вооружения и брони, достигла 25 км/ч. Позже Пороховщиков усовершенствовал свою машину, сделав ее колесно-гусеничной: она могла двигаться по дорогам на колесах и по местности на гусеницах. Это опережало танкостроение того времени на несколько лет. Пороховщиков рассчитывал сделать корпус танка водонепроницаемым, вследствие чего он мог легко преодолевать мелкие водные преграды.

Идеология «вездехода» была новаторской, если не сказать, революционной. Пороховщиков принципиально отказался от естественного, но в корне порочного шага бронировать гусеничный трактор и установить на его платформе за моторным отделением и кабиной экипажа крупнокалиберное оружие.

Сварной каркас – у прототипа клепаный – опирался на одну широкую гусеницу из прорезиненной ткани, натянутую на четырех барабанах, причем передний барабан был заметно приподнят над опорной поверхностью. Пятый барабан прижимал гусеницу сверху.

Задний барабан был ведущим, вращение на него передавалось через коробку передач и карданный вал от 20-сильного карбюраторного двигателя. Комбинированная броня танка была 10-мм толщины: верхний стальной 2-мм лист был цементированным, после которого была сделана плотная демпфирующая плетеная прокладка из конского волоса и морских водорослей, лежащая на 8-мм гомогенном стальном внутреннем корпусе. Компоновка танка впоследствии станет классической: отделение управления находилось спереди, экипаж – посередине, а двигатель – сзади. Вооружение размещалось во вращающейся башне. Проектная боевая масса с пулеметом «максим» предполагалась 3,5 тонны.

Корпус обтекаемой формы обеспечивал пассивную защиту от пуль и малокалиберных снарядов – они рикошетировали при попадании. Вооружение, состоявшее из пулемета «максим», размещалось в круглой башне. На рокадной дороге «вездеход» двигался на заднем барабане и колесах, а на рыхлом грунте ложился на гусеницу. В случае, если на пути танка встречалось препятствие, он ложился на гусеницу и «переползал» через него. Управление машиной осуществлялось с помощью размещенных у бортов двух поворотных рулевых колес, как на самолёте «демуазель» Сантос-Дюмона. В танке Пороховщикова для поворота впервые были применены бортовые фрикционы. При движении по твердому грунту танк опирался на колеса и ведущий барабан, а на мягком грунте «ложился» на гусеничную ленту.

Конструктор даже предложил броню собственной разработки: «Броня представляет собою комбинацию из упругих и жестких слоев металла и особых вязких и упругих прокладок». Котельное железо отжигалось «по способу, составляющему секрет изобретателя», а в качестве прокладки «после громадного числа опытов» он выбрал сушеную и прессованную морскую траву. Особо подчеркивал автор дешевизну «железной брони», возможность гнуть и варить ее[538]. Поскольку письменных сведений о составе этой стали не сохранилось, остается предположить, что конструктор в кустарных условиях в нерабочее время изготовил на РБВЗ пробную партию отливок. Однако от удачного опыта со сплавами до их промышленного изготовления обычно пролегает дистанция длиною в месяцы и годы!

«Вездеход» А.А. Пороховщикова можно считать проектом первого танка в истории бронетехники, поскольку идея его создания возникла и была осуществлена в натурном металлическом макете раньше, чем в других странах. Тем не менее, «вездеход» в последний момент не был принят на вооружение! Причина отказа Военного министерства никоим образом не была обусловлена техническим несовершенством проекта.

Во-первых, для изготовления такого танка требовались новые технологии металлообработки, с которыми можно было экспериментировать на судостроительных и паровозостроительных заводах в мирное время с большими финансовыми затратами, но практически невозможно в годы войны.

Во-вторых, в это время в Петрограде находился французский полковник артиллерии Ж.Б.Ю. Этьен, который уточнял размеры поставок бронеавтомобилей для российской армии. Председатель Главного инженерного управления великий князь Петр Александрович поддался на уговоры союзника, который убедил вельможного собеседника в том, что Франция несет основную тяжесть войны с Тройственным союзом. Он передал Этьену чертежи русского танка[539].

Незадолго до этого события великий князь также поступил с документацией по бомбардировщику «Илья Муромец».