Российский фактор правового развития Средней Азии, 1717–1917. Юридические аспекты фронтирной модернизации

Однако, как отмечает неоднократно упоминавшийся выше Д. Н. Логофет, прекрасно знавший ситуацию в Бухарском эмирате начала XX в., эти улучшения не смогли окончательно решить проблему с судебной защитой интересов российских подданных в Бухаре — прежде всего потому, что имперские власти старались поддерживать и развивать систему российских судов, эффективную в 1880-е годы, но уже не оправдывавшую себя почти три десятилетия спустя. Чиновник резко раскритиковал отсталость и компромиссный характер российских судов в Бухаре, которые далеко не на все правоотношения распространяют нормы российского права и даже, более того, учитывают при разборе дел нормы шариата и адата; большим недостатком считал он также и территориальную отдаленность вышестоящего Самаркандского областного суда от бухарских судебных участков [Логофет, 1911а, с. 336–338]. Он разработал обширную программу рекомендаций по преобразованию системы российских судов в Бухаре. Начальным этапом программы должно было стать создание особого Бухарского окружного суда, отдельный участок которого следовало обязательно открыть в Термезе. Кроме того, он рекомендовал для регулирования гражданско-правовых отношений в Бухарском эмирате полностью распространить на его территорию принципы договорного права, вексельный устав, устав о гербовом сборе и проч. [Там же, с. 340].

Следующим этапом преобразований должно было стать разделение Бухарского эмирата на пять округов, в каждом из которых следовало открыть по четыре судебных участка. Возглавлять эту систему предписывалось окружным комиссарам, возглавлявшим окружные народные суды, а низовое звено судебной системы должны были составлять участковые народные суды во главе с комиссарами. Причем каждый суд (обоих уровней) включал как народных судей из числа русских подданных (по шесть в окружных и по три в участковых судах), так и бухарских казиев (по два в окружных и по одному в участковых судах) [Логофет, 1911б, с. 300–303].

Подавая эти предложения в рамках общей концепции преобразований системы управления Бухарским эмиратом (с окончательным присоединением его в конечном счете к Российской империи), Д. Н. Логофет однако высказал некоторые положения, позволяющие рассматривать реформу российского суда в Бухаре как элемент фронтирной модернизации. В первую очередь, это касается участия представителей местного, бухарского, населения в народных судах.

В какой-то мере первым шагом в этом направлении стало вышеупомянутое создание в 1893 г. совместных русско-бухарских судов по уголовным делам, потерпевшими по которым являлись российские подданные. Оно дало российским представителям не просто «влиять» на решения бухарских судей, а непосредственно распространять (пусть и отчасти) нормы и принципы российского права на те отношения, которые ранее регулировались исключительно местным правом — эмирским, шариатским и обычным. Несомненно, это сыграло большую роль в расширении представления о российском праве среди бухарского населения и позволило провести сравнение с местным правом — не в пользу последнего. Об этом свидетельствуют, в частности, сообщения иностранных путешественников, упоминавших, что бухарцы пытались обращаться в российские суды даже по делам, обеими сторонами в которых являлись подданные эмира [Skrine, Ross, 1899, p. 383][50]. Как докладывал в Российское политическое агентство чиновник, командированный на Памир в 1904 г., местное население пыталось жаловаться на незаконные действия эмирских нукеров российским офицерам (из Памирского отряда, обеспечивающего контроль Бухары над этим регионом, спорным с Афганистаном), которые вообще не имели никаких полномочий в судебной сфере [Халфин, 1975б, с. 114][51]. Включение казиев во вновь создаваемые народные суды должно было еще в большей степени институционализировать расширение действия российского права в Бухаре и приведение местных правовых и судебных норм и принципов в соответствие с ним.

Еще одним показателем сближения российского и бухарского суда в эмирате должно было стать внедрение выборности казиев — по аналогии с выборностью российских мировых судей. В отличие от распространения в Бухаре норм российского права (изначально чуждых, пусть и доказавших со временем свое преимущество перед шариатом и адатом), выборность судей-казиев практиковалась и в мусульманском мире. Однако бухарские правители игнорировали эту практику и назначали казиев, а порой даже и продавали эту должность за деньги. Более того, установив власть над теми районами, где казии ранее являлись выборными, бухарские власти отменяли этот принцип, введя вместо него назначение судей по указу эмира — так было, в частности, в таджикских районах Памира в 1880–1890-е годы [Там же, с. 115].