Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века

Наглядным подтверждением данной закономерности Иванюков считал отмену крепостного права в России – мирным путем, по доброй воле правительства и дворянства, побуждаемых к реформаторской деятельности передовой литературой и журналистикой. Книга оказала значительное влияние на отечественную историографию крестьянской реформы 1861 года (труды Г.А. Джаншиева, А.А. Корнилова и др.). По словам одного из современников, труд Иванюкова и спустя тридцать лет после выхода из печати оставался «единственным полным исследованием истории крестьянской реформы 1861 года, написанным на основании первоисточников». Он был «настольной книгой для всех желающих познакомиться с ходом правительственных работ по составлению Положений 1861 года»: «Иванюков внимательно, шаг за шагом следит за судьбой главных начал реформы: права крестьян на земли, размера крестьянских наделов, размера повинностей, возлагающихся на крестьян за отводимую землю и устанавливаемых положением реформ крестьянского землевладения. И в каждой из этих сторон ясно и выпукло вырисовывается под его пером роль правительства, роль литературы и роль дворянства». Примечательно, что в 1890 году особый отдел Ученого комитета Министерства народного просвещения предписал изъять работу Иванюкова из государственных библиотек.

Оценивая экономические последствия крестьянской реформы 1861 года, Иванюков обосновывал тезис о том, что она во многом не удовлетворила возлагавшихся на нее надежд и далеко не во всем соответствовала интересам крестьян. Однако огромное значение реформы исследователь видел в изменении ею «базиса государственного здания»: «…на место юридической подчиненности одних сословий другим является принцип гражданской равноправности». Для Иванюкова было очевидным, что данные изменения сделают логически неизбежным преобразование «всех государственных учреждений, которые покоились на крепостном праве», «обновление всей государственной жизни вплоть до основных законов, ее определяющих». «Пережив в молодые годы зарю освобождения крестьян, Иванюков был счастлив на склоне лет пережить другую зарю – политической свободы своей родины, той, которую он предвидел, к которой неустанно стремился и за которую столько боролся и страдал», – вспоминал один из сподвижников Иванюкова его отклик на Манифест 17 октября 1905 года.

Развивая мысль о многосложности взаимосвязей личности и общества, Иванюков подвергал сомнению расхожее утверждение, согласно которому «каждый народ достоин своего правительства». Он настаивал на том, что, «хотя общественные учреждения вполне соответствуют природе людей, тем не менее люди лучше своих учреждений. И это потому, что личные свойства как отдельного человека, так и целых классов, понимание ими значения своей деятельности далеко не вполне соответствуют объективному смыслу их деятельности». Подобные рассуждения приводили ученого к выводу о «благотворном привлечении общества к участию в общественных делах»: «Устраненное же от них, оно засыпает в бездействии, впадает в апатию, силы его не только пропадают даром, но мельчают, что отражается на всех сторонах жизни: семейной, умственной, нравственной, экономической; словом, бюрократизм и ограничение деятельности общества узкою сферою домашних интересов неизбежно ведут за собою измельчение и опошление его. И кто говорит, что самодеятельность общества и народа является полезною лишь по достижении нациею значительного развития цивилизации, тот или умышленно обманывает, или совсем не знает истории».