Ровесники. Немцы и русские (сборник)

Что касается спорта, то кроме волейбола, настольного и большого тенниса значительное место в моей жизни заняло карате, которым я стал заниматься в Зигмаре под руководством личного переводчика генерального директора «Висмута» Орлеанского. В свои сорок с лишним лет я занимался с молодыми ребятами в течение многих лет, а вернувшись в Ленинград, продолжил занятия в тогда ещё подпольной группе. Поразило, насколько отличались эти школы: преимущественно спортивная в Зигмаре и откровенно жестко-прикладная в Ленинграде. Хотя и в Зигмаре при падении на паркет у одного из каратистов выскочили оба локтя, а в Ленинграде я и сам сломал по неосторожности палец своему спарринг-партнеру, который к тому же оказался начальником моей дочери.

Особое место в жизни каждого коллектива «Висмута» занимала художественная самодеятельность, которая была призвана не только предоставить возможность творчества и занятости неработающим женщинам, но и способствовать сплочению коллектива. Для большинства работающих мужчин самодеятельность была, конечно, не особенно желанной потребностью, но без нас не состоялись бы и многие драматические постановки, и хоровые коллективы, и ансамбли. Поэтому пришлось поучаствовать во всех этих видах, и надо сказать, что в некоторых из них и к собственному удовольствию. Так, давно играя на гитаре, я ещё в Ауэ вошел в состав инструментального ансамбля, в котором солисткой была обладавшая неплохим голосом, а главное слегка по-восточному красивая Люба Кузьмина.

Вокально-инструментальный ансамбль советских специалистов, г. Ауэ. Слева Л. Кузьмина

Поскольку я играл на русской семиструнной гитаре, позднее для ансамбля в Ошаце мне представилась возможность заказать электронную гитару с семью струнами на известной немецкой гитарной фабрике, где этому варианту немало удивились, но сделали и такую, единственную в своем роде.

Заговорщики «белого сопротивления». Вместе с переводчиком. В. С. Караковом

Надо сказать, что художественная самодеятельность, которая поощрялась немецкими партийной (СЕПГ) и профсоюзной организациями и щедро финансировалась, была достаточно высокого уровня, некоторые хоровые и драматические коллективы добивались практически профессионального уровня, а благодаря энтузиазму обладали необыкновенной свежестью и проникновенностью. Свое участие в драматических спектаклях (например, в роли белого офицера) в силу моей профсоюзной ответственности я скорее отнес бы к осознанной неизбежности поддержания культурной работы, а вот мой хороший приятель Виктор Евгеньевич Попов, что называется «в миру» известный геолог, доктор геолого-минералогических наук, металлогенист, автор многих научных и поэтических публикаций, создал довольно интересный и смелый по тем временам образ Ленина. В его трактовке это был умный, целеустремленный, но весьма жесткий лидер. Советские партийные функционеры долгое время даже не решались выпускать такого Ленина на сцену В итоге все же поручили работникам профессионального немецкого театра в Карл-Маркс-Штадте подготовить грим и необходимые реквизиты. Нашли и высокого парня для роли солдата, чтобы немалый рост Виктора не выбивался из общего плана.

В роли Ленина – Виктор Евгеньевич Попов

Своё отношение к ленинскому наследию Виктор Евгеньевич высказал в конце жизни в пронзительном стихотворении «1937» с подзаголовком «недетская песенка» и посвященном «Незабвенному Александру Галичу»: