Роза, или Палаты и хижина

Амелія освятила то мсто, на которомъ лежала безъ чувства Розина мать. Она велла построииь на лугу, близь дороги, маленькой домикъ; отдала его одному бдному крестьянину; купила ему двухъ Голландскихъ коровъ и приказала, чтобы онъ всякой день нсколько разъ выходилъ на большую дорогу, и бднымъ, усталымъ пшеходамъ предлагалъ свжее молоко въ фарфоровой чаш. Доброй и чувствительной Германъ выпросилъ у нее дозволеніе посадить тутъ кипарисовой и розовой кустъ: трогательное изображеніе Розы и матери ея. Сіе мсто называется памятникомъ гостепріимства; оно извстно въ Германіи.

Роза, пріученная любить отца своего, часто къ нему ходила; и время, проводимое ею въ Германовой хижин, было для нее самымъ лучшимъ временемъ. Дядя ея, наживъ въ Англіи нсколько тысячь талеровъ, возвратился къ брату своему, Герману; купилъ себ подл него землю съ домикомъ, и поселился тутъ съ женою и съ сыномъ, которой былъ старе Розы двумя или тремя годами. Она во дворц никогда не играла ни съ Принцами, ни съ дочерьми придворныхъ госпожъ, которыя запрещали имъ дружиться съ крестьянскою двочкою; и такъ не мудрено, что она скучала въ пышныхъ залахъ. Видя удовольствіе ласковаго отца своего, радость молодаго Вильгельма, ея двоюроднаго брата, которой давалъ ей множество цвтовъ, кормилъ яблоками, пирогами, и всегда игралъ съ нею отъ добраго сердца, Роза безъ всякаго философическаго и моральнаго умствованія находила, что люди въ хижин гораздо щастливе, нежели во дворц. Этотъ образъ мыслей утверждался въ ней съ лтами. Когда Роз исполнилось 14 лтъ, Амелія, любя ее нжно, поврила ей свои тайны и горести. Роза, будучи равна умна и чувствительна, скоро узнала, что ея благотворительница нещастлива и мужемъ и дтьми своими. Сравнивая положеніе сей милой Принцессы съ положеніемъ тетки своей, щастливой въ мирномъ семейств, любимой, всегда утшаемой мужемъ и сыномъ, она тайно говорила въ мысляхъ: "Нтъ, щастье не любитъ палатъ огромныхъ; чтобы укрыться отъ глазъ и зависти людей, оно поселилось съ невинностью и простотою въ смиренномъ домик земледльца".

Роза не бывала никогда въ собраніяхъ и на праздникахъ Двора; но ее видали иногда у Принцессы, и вс говорили о рдкихъ ея прелестяхъ. Она хаживала къ отцу только на нсколько часовъ, потому что уроки занимали все ея время; но въ пятнадцать лтъ, имя уже боле свободнаго отъ ученья времени, любя Искусства и чтеніе, она выпросила у Амеліи дозволеніе всякую недлю проводить съ отцомъ два или три дни. Германъ прекрасно убралъ для нее маленькую комнату подл своей: тутъ были книги, арфа и піано-форте. Когда Роза шла въ хижину, она скидала съ себя богатое платье и вс украшенія, кром Амеліина портрета, надвала блую юбку, корсетъ, соломенную шляпку, и казалась еще прелестне, нежели въ шелковомъ и кисейномъ левит: казалась Виргиліевою или Геснеровою пастушкою. Вс родные дожидались ее у Германа: дядя, тетка у братъ Вильгельмъ, которому тогда было уже 19 лтъ, Германъ любилъ сего молодаго человка какъ сына, и ревностно занимался его воспитаніемъ. Вильгельмъ былъ трудолюбивъ, обработывалъ землю, но читалъ и книги, особливо-же въ долгіе зимніе вечера; разумлъ музыку, подобно всмъ Нмецкимъ крестьянамъ, и, какъ многіе изъ нихъ игралъ пріятно на флейт. Ожидая сестры, онъ срывалъ вс цвты въ саду отца своего, приносилъ ихъ къ дяд и украшалъ ими ея комнату, сверхъ того зная, что Роза любила птицъ, сдлалъ для нее маленькой птичникъ въ Гермаковомъ огород. Однимъ словомъ, Вильгельмъ былъ нженъ, ласковъ, пріятенъ лицомъ, кротокъ, добродушенъ и чувствителенъ. Роза привыкла съ младенчества любить его какъ брата, и никогда въ обхожденіи съ нимъ не имла той робости, которая обнаруживалась въ ней при другихъ молодыхъ людяхъ. Но Вильгельмъ съ нкотораго времени сдлался скромне и задумчиве, Роза не примчала того; потому что онъ не перемнялся въ своемъ ласковомъ вниманіи къ ея удовольствіямъ. Она всегда приходила къ отцу въ субботу, чтобы провести съ родными цлой день, посвящаемый отдохновенію. Въ воскресенье поутру ходили въ церковь: и свтскіе люди, самые набожные, не могутъ вообразить, сколь сладостно для поселянъ исполненіе сей Христіянской должности! Людямъ всегда пріятно собираться вмст по одному чувству и мннію; тогда они съ любовію смотрятъ другъ на друга; мысль, что сердца ихъ однимъ занимаются, пріятна и душ и самолюбію — но это можетъ быть только въ сельскомъ храм. Какъ священна приходская церковь сама по себ для земледльца! въ ней онъ слышалъ первыя наставленія добродтели; тутъ Религія благословила его брачное соединеніе, тутъ онъ въ своемъ ребячеств пвалъ на крылос съ такимъ удовольствіемъ; туда приходитъ молиться съ врою; тамъ надется, и въ горестяхъ утшается!…