Рождение новой республики

Некоторое время я был прижат к сиденью собственным весом, но постепенно голубое свечение поблекло, и с ним пропал этот эффект. Тогда я выбрался из самолета, захватив фляжку и автоматический пистолет, которые, все-таки, были еще невероятно тяжелыми и, не будучи в состоянии стоять прямо, пополз по песку в сторону от машины, уверенный, что меня притянул вниз какой-то чужой разум и не желая стать его добычей. Перепуганный до смерти, все-таки вскоре я был вынужден остановиться и передохнуть.

Даже оттуда, где я лежал — вероятно, не меньше чем в сотне ярдов от самолета — мне были видны голубые огоньки, которые приближались к нему сквозь туман, Я тихо лежал и смотрел, как они закружились вокруг самолета. Их было пять, движения их были тяжелыми и замедленными, в тумане вокруг них светились тусклые ореолы. Я не мог разглядеть, имелась ли у них внутри какая-либо структура. Наконец они поднялись и снова исчезли в тумане, и тогда я продолжил движение. Хотя избыточной тяжести уже не было, я продолжал ползти на четвереньках, пока самолет не исчез из виду, и только тогда встал. И тут понял, что потерял чувство направления.

Вокруг ничего не было, кроме яркого песка и густого зеленого тумана — никакого разнообразия, за которое мог бы зацепиться глаз. Даже движущиеся огоньки, и те пропали. Воздух, в котором не было слышно ни звука, давил, как бесформенный груз. Меня обуял панический ужас, который всегда сопутствует ощущению полной изоляции.

Не знаю, как долго я простоял, опасаясь двинуться в неверном направлении. Внезапно надо мной пронесся огонь, наподобие голубого метеора. Я в испуге бросился в сторону от него, и, сделав несколько неверных шагов, ударился ногой обо что-то зазвеневшее, как металл. От этого звука страх вспыхнул с новой силой, но огонь двинулся дальше, и я постепенно успокоился. Когда «метеор» исчез, я наклонился посмотреть, на что наткнулся. Это была птица, орел, изготовленный из бледно-зеленого металла — крылья расправлены, когти разжаты, что-бы схватить добычу, клюв полуоткрыт.

Поначалу я принял это за отливку — может быть, даже с чучела настоящей птицы — но потом заметил, что каждое перо отделяюсь от другого, так, словно бы живой орел каким-то невероятным способом был превращен в металл. Я вспомнил, что уран при делении трансмутируется в свинец — не могла ли очень сильная радиация трансмутироватъ ткани птицы? А если птицы— то и любого живого существа? И человека?!