Рождение советской женщины. Работница, крестьянка, летчица, «бывшая» и другие в искусстве 1917–1939 годов

Ведущим мастером увеличенных шаржей-масок был рано погибший художник Юрий Щукин, автор — вместе с женой Адрианой Магидсон — нескольких книг по оформлению городских праздников[179]. Щукин был автором антирелигиозного оформления колокольни бывшего Страстного монастыря и придумал Жоржика и Марусю, постоянных персонажей уличного театра на карнавале ЦПКиО 1930-х. Эти ростовые куклы с огромными головами тоже отсылали к образу нэповских парочек, но играли интерактивную роль зазывал, приставая к прохожим и развлекая их. Из композиций Щукина отмечу декоративную установку «Религия и Капитал» для ЦПКиО 1930 года. Здесь заслуживает внимания фигура Религии, которая выглядит инверсией ранних эмблем Свободы, описанных в первой главе. Облаченная в длинный белый саван, с развевающимися волосами за маской черепа, в ожерелье из цветов и подобии архиерейской митры, она скрылась между руками-жерлами «Капитала», словно закованная в черный танк.

Толкучка

Помимо проектов оформления карнавалов и праздников, в начале тридцатых Щукин после долгого перерыва интенсивно начал заниматься живописью, работая над серией современных сюжетов. Среди них были и повседневные портреты, и эскизы театральных масок, которые вырастали из уличных зарисовок и воспоминаний. Одной из центральных точек найденного стиля стала картина «На толкучке. Бывшие» (1932, ГМИ им. И. В. Савицкого), выполненная в землисто-зеленоватой гамме. Картина изображает мужчину и женщину неопределенного возраста на обочине советской жизни. Густо заросший бородой мужчина в котелке безнадежно смотрит куда-то вбок. Его остроносая седая спутница в шляпе с бумажными цветами настроена решительно — ее взгляд устремлен вперед. Возможно, покачивая большой корзиной, она высматривает покупателя. Плачевный вид героев и их остро схваченные, противоположные друг другу характеры хорошо дополняются быстрой, эскизной живописной манерой, сумрачный фон напоминает о старых мастерах. Это, несомненно, картина нового типа, даже если изначально она служила материалом к театральной постановке.

Мещанка

Ведущими фигурами сатирического жанра 1930-х были Кукрыниксы, единственная художественная группа, не расформированная после 1932 года. Художники часто работали с натуры, но изменили стратегию, когда после окончания ВХУТЕИНа были приглашены на встречу с Максимом Горьким, который прочел им лекцию о массовом применении сатиры. Еe результатом, как считали сами художники, стал цикл «Старая Москва» (1932) о распаде затхлого городского быта.

Хотя эти листы еще выполнены в традициях сатирической графики начала двадцатых годов — их отличает живой штрих, характерность персонажей, огромное количество точных социальных деталей, — отличие состоит в их четко прикладном характере. Городские типажи и виды служат определенным пропагандистским задачам и обличают заданные стороны социальной жизни. Впоследствии Кукрыниксы делали множество таких тематических серий — например, о вредительстве на транспорте, — но лишь в облике «ветхой», «разваливающейся» Москвы главными персонажами являются женщины: мрачные базарные торговки, спекулянтки, подозревающие друг друга соседки по коммунальной квартире и другие образы мещанства и косности. Как и Дейнека, через контраст художники добиваются цельности изобразительной среды: перегруженность деталями, разнородные тела, причудливые гримасы и прически относятся к ветхому миру, унифицированные стройные фигуры — к новому. Опыт московской серии лег в основу работы Кукрыниксов над иллюстрациями к роману И. Ильфа и Е. Петрова «12 стульев» (1933). Цитируя монографию 1970-х, «художники подошли к своей задаче как политические карикатуристы, они нарисовали Остапа Бендера и прочих действующих лиц романа классовыми врагами, негодяями. Говоря словами Маяковского, иллюстраторы не оставляли сомнения в том, “кто сволочь”»[180].

Кукрыниксы. Старая Москва. 1932. ПГХГ

Народоволка

Несколько значительных женских образов, которые стали «лишними», выпав из официальных изобразительных пространств, запечатлел в своих работах Павел Филонов. Кроме портрета старых работниц, в этот ряд можно поставить его картину «Портрет Е. А. и П. Э. Серебряковых» (1928, ГРМ).

Филонов П. Портрет Е. А. и П. Э. Серебряковых. 1928. ГТГ