Рубаи

Моей руке держать кувшин вина — отрада;
Священных свитков ей касаться и не надо:
Я от вина промок, — не мне, ханжа сухой,
Не мне, а вот тебе опасно пламя ада.

Перевод О. Румера

65

Не допускай, чтобы тоска в груди твоей кипела,
Чтоб о насилии судьбы тобою мысль владела.
Ты пей вино на берегу бегущего ручья,
Пируй, пока земля твое не поглотила тело.

Перевод В. Державина

66

Так как разум у нас в невысокой цене,
Так как только дурак безмятежен вполне —
Утоплю-ка остаток рассудка в вине:
Может статься, судьба улыбнется и мне!

Перевод Г. Плисецкого

67

Старость — дерево, корень которого сгнил.
Возраст алые щеки мои посинил.
Крыша, дверь и четыре стены моей жизни
Обветшали и рухнуть грозят со стропил.

Перевод Г. Плисецкого

68

Ты половину хлебца добыл в пищу,
Тебя согрело бедное жилище,
Ты раб ничей и господин ничей, —
Поистине везет тебе, дружище!

Перевод Ц. Бану

69

Я болен, духовный недуг мое тело томит,
Отказ от вина мне воистину смертью грозит.
И странно, что сколько я не пил лекарств и бальзамов —
Всё вредно мне! Только одно лишь вино не вредит.

Перевод В. Державина

70

Я страдать обречен до конца своих дней,
Ты же день ото дня веселишься сильней.
Берегись! На судьбу полагаться не вздумай:
Много хитрых уловок в запасе у ней.

Перевод Г. Плисецкого

71

Цветочек вывел ли из почвы рок хоть раз,
Чтоб не сломить его, не растоптать тотчас?
Когда бы облака, как влагу, прах копили —
Из них бы милых кровь без устали лилась.

Перевод О. Румера

72

Все недуги сердечные лечит вино.
Муки разума вечные лечит вино.
Эликсира забвения и утешенья
Не страшитесь, увечные, — лечит вино!

Перевод Г. Плисецкого

73

Вино запрещено, но есть четыре «но»:
Смотря кто, с кем, когда и в меру ль пьет вино.
При соблюдении сих четырех условий
Всем здравомыслящим вино разрешено.

Перевод Л. Пеньковского

74

Зложелатель никогда цели не достигнет.
Сделай зло — и зло в ответ злобного постигнет.
Я хочу тебе добра — ты мне зла желаешь,
Злись, почтенный, — но меня злоба не настигнет.

Перевод И. Сельвинского

75

Вожделея, желаний своих не таи,
В лапах смерти угаснут желанья твои.
А пока мы не стали безжизненным прахом —
Виночерпий, живою водой напои!

Перевод Г. Плисецкого

76

Нищий мнит себя шахом, напившись вина,
Львом лисица становится, если пьяна,
Захмелевшая старость беспечна, как юность,
Опьяневшая юность, как старость, умна.

Перевод Г. Плисецкого

77[15]

Великодушья твоего святой аскет не знает,
Так, как тебя я изучил, и целый свет не знает.
Ты говорил — повергнешь в ад меня, коль согрешу.
Скажи об этом — мой совет — тем, кто тебя не знает.

Перевод Я. Часовой*[16]

78