Рубаи

Уж мне плащом приличий кувшина не прикрыть,
И я до самой смерти не перестану пить.
Нелепые расчеты у продавца вина:
Ну что ценнее, лучше он думает купить?

Перевод Л. Некоры

93

До щек ее добраться — нежных роз?
Сначала в сердце тысячи заноз!
Так гребень: в зубья мелкие изрежут,
Чтоб слаще плавал в роскоши волос!

Перевод И. Тхоржевского

94[19]

Увы, для сердца моего лекарства не нашлось.
Душа болит, мне никого любить не довелось.
В неведении чар любви я подхожу к концу.
Любовь — сказанье! И его прочесть мне не пришлось.

Перевод Я. Часовой*

95

И я, седобородый, в силок любви попал,
И вот в руке сверкает искрящийся бокал!
Рассудок терпеливый сшил мне халат заслуг,
А рок мой прихотливый всё в клочья изорвал.

Перевод Л. Некоры

96

Благородство и подлость, отвага и страх —
Всё с рожденья заложено в наших телах.
Мы до смерти не станем ни лучше, ни хуже —
Мы такие, какими нас создал аллах!

Перевод Г. Плисецкого

97

Тот фиал, что был красив и нов,
На дороге — кучей черепков.
Не ступай с презреньем на него,
Сделан он из чаш людских голов

Перевод А. Старостина

98

Судьбу того решили уж давно,
Кому в песках кручин плестись дано.
Сегодня выдумать предлог нетрудно,
А завтра — будет что предрешено.

Перевод В. Державина

99

Росток мой — от воды небытия,
От пламени скорбей — душа моя.
Как ветер, я кружу, ищу по свету —
Где прах, в который превратился я?

Перевод В. Державина

100

Никто из тех, кто гонит из фиников вино,
И тех, что ночь проводят в молитве, всё равно
Не знают твердой почвы; все тонут, как в волнах…
Не спит один, а в мире всё в сон погружено.

Перевод Л. Некоры

101

И старые, и юные умрут,
Чредой уйдут, побыв недолго тут.
Нам этот мир дается не навеки,
Уйдем и мы, и те, что вслед придут.

Перевод Дм. Седых

102

Часть людей обольщается жизнью земной,
Часть — в мечтах обращается к жизни иной.
Смерть — стена. И при жизни никто не узнает
Высшей истины, скрытой за этой стеной.

Перевод Г. Плисецкого

103

Всех нас в харабате нашли, в майхану привели,
И чаши тюльпаноцветным вином расцвели.
Сказал я: «К вину хорошо бы кебаб на закуску!»
И сердце исторгли мое, и кебаб принесли.

Перевод В. Державина

104

В день, когда оседлали небес скакуна,
Когда дали созвездиям их имена,
Когда все наши судьбы вписали в скрижали, —
Мы покорными стали. Не наша вина.

Перевод Г. Плисецкого

105

Из тех, что мир прошли и вдоль и поперек,
Из тех, кого творец на поиски обрек,
Нашел ли хоть один хоть что-нибудь такое,
Чего не знали мы и что пошло нам впрок?

Перевод В. Зайцева

106

Великие, что знанья стяг взметнули,
Светилами поэзии сверкнули,
И те из тьмы не вырвались ночной —
Нам сказку рассказали и уснули.