Рубаи

Перевод Ц. Бану

107

Тот, кто с юности верует в собственный ум,
Стал в погоне за истиной сух и угрюм.
Притязающий с детства на знание жизни,
Виноградом не став, превратился в изюм.

Перевод Г. Плисецкого

108

Приятелей сердечных пожрала пустота,
Передавила грешных тяжелая пята.
Здесь на пиру сморило их раньше нас вино,
Два лишние глотка замкнули им уста.

Перевод В. Зайцева

109

Те, кому была жизнь полной мерой дана,
Одурманены хмелем любви и вина.
Уронив недопитую чашу восторга,
Спят вповалку в объятиях вечного сна.

Перевод Гл. Семенова

110

«Надо жить, — нам внушают, — в постах и труде,
Как живете вы — так и воскреснете-де!»
Я с подругой и с чашей вина неразлучен —
Чтобы так и проснуться на Страшном суде.

Перевод Г. Плисецкого

111

Метнул рассвет на кровли сноп огня
И кинул в кубок шар владыки дня.
Пригубь вино! Звучит в лучах рассвета
Призыв любви, вселенную пьяня.

Перевод Дм. Седых

112

Созвездия в заоблачной дали
Раздумьям тщетным многих обрекли.
Одумайся, побереги рассудок —
Мудрейшие и те в тупик зашли.

Перевод Ц. Бану

113[20]

Будешь в обществе гордых ученых ослов,
Постарайся ослом притвориться без слов,
Ибо каждого, кто не осел, эти дурни
Обвиняют немедля в подрыве основ.

Перевод Н. Стрижкова

114

Если некто, у нас не спросясь, наши судьбы предначертал,
Что же зло свое и добро нам с тобою он приписал?
Ведь вчерашний день был без нас, как и завтра будет без нас.
На каких же счетах всё зло он тебе и мне присчитал?

Перевод В. Державина

115

Тот избранный, кем путь познанья начат,
Кто в небе на Бураке мысли скачет,
Главой поник, познавши суть свою,
Как небо, — и в растерянности плачет.

Перевод В. Державина

116

Когда последний день придет ко мне
И в прахе я почию в вечном сне,
Кирпич мне в изголовье положите,
Чью глину замесите на вине.

Перевод В. Державина

117

Когда от жизненных освобожусь я пут
И люди образ мой забвенью предадут,
О, если бы тогда — сказать ли вам? — для пьяниц
Из праха моего был вылеплен сосуд!

Перевод О. Румера

118

Я презираю лживых, лицемерных
Молитвенников сих, ослов примерных.
Они же, под завесой благочестья,
Торгуют верой хуже всех неверных.

Перевод В. Державина

119

У занимающих посты больших господ
Нет в жизни радостей от множества забот,
А вот подите же: они полны презренья
Ко всем, чьи души червь стяжанья не грызет.

Перевод О. Румера

120

Те гончары, что глину мнут ногами,
Когда б хоть раз раскинули мозгами —
Не стали б мять. Ведь глина — прах отцов.
Нельзя же так вести себя с отцами!

Перевод Дм. Седых

121[21]