Рубиновая Долина

— Я хотела, — призналась Сэйри. — С трудом сдержала себя. Я пошла в спальню и потрогала это дерево, но не смогла прикоснуться к нему ножом. А потом, когда я бывала где-то ещё, то тревожилась из-за того, что Тиллер там, в доме, начал вырезать из нашей находки свою лодку.

— Какие вы оба странные, — сказал Даллас.

— Все немного странные, Даллас.

— И кто же из вас, в конце концов, забрал эту деревяшку?

Сэйри улыбнулась.

— Она до сих пор лежит там, на нашем комоде, а в ней таится неизвестно что.

Даллас поднёс свою заготовку к уху, как будто надеялся услышать, что там внутри.

— Сэйри? Мы ведь заблудились?

— Мы? Заблудились? Нет, мы просто сидим на поляне на склоне холма. Возможно, мы не знаем, где именно находится этот склон, но я уверена, что всё будет хорошо, просто отлично. — Она подняла руку и потрогала жёлтую косынку, как будто та могла принести им удачу.

— Сэйри, как вы думаете, справится ли Тиллер в одиночку?

— Я как раз размышляла об этом пару минут назад. Ты как будто читаешь мои мысли. — Сэйри бросила на Далласа тревожный взгляд. — Я подумала, что мы освоимся в походе, и тогда, возможно, я перестану думать о лощине или о Тиллере, но потом мне стало так грустно — что, если Тиллер перестанет думать обо мне?

— Да, — подхватил Даллас, — вдруг Флориде понравится путешествовать по реке, и она не захочет возвращаться или откажется взять меня с собой?

— Послушать нас, — улыбнулась Сэйри, — так можно подумать, что мы парочка нытиков.

— Это да, — кивнул Даллас. — Парочка глупых нытиков.

40 Младенцы в коробке

Тиллер и Флорида прошли всю Потаённую реку и провели два последних часа, пытаясь волоком перетащить лодку к реке Гучи.

— Ну и жарища, — пожаловалась Флорида. — Вы говорили, что тащить лодку будет легко. А это совсем не легко. Вон сколько времени нам понадобилось, чтобы перенести все наши вещи выше по берегу, через те камни, а потом доставить туда тяжёлую лодку и…

— И зачем нам так много вещей? — проворчал Тиллер. — Каждый раз, когда нужно будет волоком тащить лодку, нам придётся мучиться с этим барахлом. — Он посмотрел на далёкие грозовые тучи. — Давай-ка лучше поставим палатку, иначе сегодня вечером промокнем до нитки, — озабоченно произнёс он. — Чувствуешь, пахнет дождём? Нас ожидает настоящий потоп.

Позже, когда грозовые тучи над их головами разразились ливнем, они сидели под навесом палатки. Остатки костра перед ними исходили паром и шипели. Тиллер выстругивал рыбацкую лодку, Флорида просто разглядывала сучок у себя в руке.

— Похоже, я всё испортила, — сказала она. — Даже не знаю, что это за фигня такая.

— Когда начинаешь, часто не знаешь, что у тебя выйдет в итоге, — успокоил её Тиллер. — Иногда надо просто смотреть, что у тебя получается. Иногда нужно делать всё незаметно. Притворяешься, что просто двигаешь рукой, стругаешь дерево ножом и не думаешь о результате. А потом вдруг смотришь на свою поделку и понимаешь, что у тебя что-то выходит. Но всё равно сделай вид, будто ни о чём не догадалась, чтобы то, что таится внутри, не передумало выходить наружу. С этим нужно быть нежной.

Флорида зажмурилась, покрутила деревяшку в руках, потом быстро открыла глаза и посмотрела на неё. Ничего.

— Эй! — воскликнула она. — Вы видели молнию? Как можно сидеть здесь, когда вокруг нас всё грохочет? Что, если молния ударит по дереву, и дерево рухнет, придавит нас и убьёт?

— Не переживай. Кто-нибудь когда-нибудь найдёт наши раздавленные тела, — невозмутимо отозвался Тиллер.

— Тиллер? Вы когда-нибудь видели покойника? Я имею в виду настоящего мертвеца, а не его фотографию.

Тиллер подумал о бездыханном отце на кровати и о матери в гробу. Он вспомнил двух лучших друзей, умерших в прошлом году.

— Да, — кивнул он. — Я видел покойников. А ты их видела?

— Ага.

— И кто это был?

— Мальчик в нашем приюте. Даллас не смог его спасти.

— Что?

И она рассказала Тиллеру про Джои, про его лихорадку и про то, как Даллас присматривал за ним, а Джои бормотал: «Кто я? Кто я?» И как Даллас пытался сделать ему искусственное дыхание.

— О ужас! — только и смог произнести Тиллер. — А где были Трэпиды?

— Они были там. Мистер Трэпид плакал, а миссис Трэпид кричала на него, и…

— Ужасно, ужасно.

— Знаете что? Даллас потом не разговаривал… я имею в виду, что после этого он целый месяц не вымолвил ни слова.

— А ты? Как ты себя чувствовала?

— Мне казалось, что, наверно, я буду следующей, — ответила Флорида. — Поэтому я красными чернилами написала на руке своё имя, чтобы даже если я буду бредить в лихорадке, знать, кто я такая. Далласу я сказала, что, если он будет делать мне искусственное дыхание, а я не начну снова дышать, он в этом не виноват. Если я не начну дышать, то лишь потому, что во мне просто не останется места для воздуха.

Тиллер поворошил в костре сырые дрова и угли.

— Флорида, можно задать тебе один вопрос? Если я слишком любопытен, просто не отвечай мне.

— Вы про что?

— Я размышлял о твоём имени. Флорида. Это очень хорошее имя. Ты знаешь, почему тебя так назвали?

— Я знаю только то, что сказали нам эти тухлые Трэпиды.

— И что они сказали? — спросил Тиллер.