Рудная черта

— Это Чёрный Князь!

Голос Всеволода звучит глухо и жёстко. Таким голосом отдают приказы в лютой сече. Приказы, которым принято подчиняться, не обсуждая. Но сейчас…

Сейчас не сеча. Сейчас просто двое стоят друг против друга с мечами наголо. И ждут. Чего-то. И даже верный десятник Фёдор сейчас сомневается. И своим сомнением выражает общее настроение.

— Ты чего говоришь такое, воевода? Тебе что, девчонка твоя рыжая вконец голову заморочила?

Надо ответить. И Всеволод отвечает:

— Нет, Фёдор. У Эржебетт нет больше власти надо мной. Я её нашёл, и она тоже умрёт. Но только после Бернгарда. Первым будет он.

— Погодь-погодь, воевода! — Всеволод чувствует руку Фёдора на своём плече. Пальцы десятника крепко вцепились в наплечник. — Может, ошибка какая?

— Это Чёрный Князь, — повторил Всеволод. — Князь! Чёрный! Никакой ошибки нет.

А вот таким голосом говорят люди, полностью уверенные в своей правоте. Таким голосом заставляют верить других.

Фёдор поверил. Убрал руку с плеча воеводы. Положил на меч. Прочие десятники тоже потянули из ножен серебрённую сталь. Русичи привычно становились за спиной Всеволода. Строились для боя. Будут! Теперь его дружинники будут драться, отложив все расспросы на потом.

Остальные же…

Всеволод окинул остальных быстрым взглядом.

Шекелисам, пожалуй, можно доверять. Татарскому юзбаши — тоже. А вот тевтонскому кастеляну и волоху…

— Золтан, Раду, возьмите на себя Томаса, — распорядился Всеволод. — В сторонку оттесните, чтоб не мешал.

Двух угорских бойцов должно хватить, чтоб придержать однорукого кастеляна.

— Сагаадай, присмотри за Бранко.

Юзбаши, даст Бог, справится с волохом, если возникнет такая необходимость.

— Вы… — Всеволод кивнул своим проверенным десятникам, — все — за мной! Фёдор, Илья — прикроете справа, Дмитрий, Лука — слева. Иван, держись сзади. Поможешь кому и когда понадобится. Только прикрывать меня, ясно?! Сами вперёд не лезьте и под меч Бернгарду не суйтесь. Это опасный боец.

Глава 10

Секунду, две или три они так и стояли. Неподвижный Бернгард в дверном проёме. Прижавшийся спиной к ближайшему саркофагу однорукий Томас — ошарашенный неожиданным развитием событий, но явно не собиравшийся подчиняться без боя. Шекелисы, подступившие к кастеляну с двух сторон. Сбившиеся в кучку русичи. Чуть поодаль — Бранко с факелом в одной руке, с саблей — в другой. Возле — Сагаадай, преграждавший волоху дорогу.

Секунду, две или три они выжидали, как водится перед серьёзной битвой, когда враги стоят лицом к лицу, когда нельзя уже атаковать неожиданно, когда в последний раз изучаешь противника, прежде чем пустить ему кровь.

По количеству воинов и мечей несомненное преимущество было на стороне Всеволода. Но численное превосходство сейчас не являлось решающим и перевес был не столь очевиден. Всеволод уже прочувствовал, на что способен Чёрный Князь в бою. И ведь в том бою Бернгард только оборонялся, не стремясь нанести смертельного удара. А как будет теперь?

Время вдруг замедлило бег. Мгновения текли бесконечно долго. Воины в серебрённых доспехах стояли между каменных гробов. И — тишина. Лишь тяжёлое дыхание. И треск факелов.

И — колышущиеся тени по стенам.

Они смотрели друг на друга. Секунду. Две. Три.

Быть может, все четыре.

Или пять.

А после Бернгард вдруг бросил меч в ножны.

И…

— Ладно, — вновь заговорил магистр, обращаясь к одному лишь Всеволоду. — Раз уж ты, русич, призвал свою подмогу, то позволь и мне тоже призвать свою.

И…

Князь-магистр шагнул в общий склеп.

И…

Воздел к сводчатому потолку обе руки. В которых уже не было оружия. Но растопыренные пальцы его боевых перчаток скрючились, будто силясь удержать что-то, более важное и более страшное, чем просто оружие. Удержать или наоборот — открыть, выпустить. Впустить?

И…

— Ко мне! Все — ко мне! — под сводами склепа прозвучал тот же призыв, которым Всеволод скликал своих дружинников.

Тот, да не тот…

— Пришла пора просыпаться! — громогласно провозгласил Бернгард. — Пора выходить! Ко мне, мои верные рыцари! Все — ко мне!

Гулкое эхо заметалось по склепу, не находя выхода. Казалось, от зова Бернгарда дрогнуло даже факельное пламя.

В первый миг Всеволод не понял, кого именно призывает Чёрный Князь нелюдского обиталища. Кого вообще можно звать на помощь в этом скорбном месте? Но уже в следующее мгновение…

Скрежетнуло справа.

Звякнуло слева.

Стукнуло сзади.

Скользнула вниз и упала с саркофага первая крышка, выбитая из глубоких пазов. Снизу выбитая, из закрытого каменного гроба.

В котором…

Нет, здесь не было ещё одного потаённого хода. Здесь было только то, чему надлежало быть. Кому надлежало… лежать. Покойник. Орденский брат, павший в бою с нечистью и погребённый в замковом склепе. Облачённый в латы мёртвый тевтонский рыцарь.

Который, однако, сейчас казался слишком живым для обычного мертвеца.

Всеволод не поверил собственным глазам, когда во вскрывшемся саркофаге обозначилось движение. Шевельнулся белый плащ. И чёрный крест на белом. Блеснула в неровных отсветах посеребрённый доспех.