Рудная черта

Бернгард кивнул:

— Она самая. Правда, зелёные оттенки появляются в Покрове лишь на границе обиталищ — когда через порушенную преграду он из нашего мира проникает в ваш.

— А когда этот самый Покров входит в жилы испитого оборотня? Чем он становится там?

— Обращается в стылую жижу. В текучую грязь. Всего лишь…

В текучую и вонючую, если уж быть точнее.

— А зачем нужна кровь Чёрного Князя? — спросил Всеволод.

— Растворяясь в Покрове, она даёт толчок, пробуждает Ток, заставляет двигаться жидкую массу по холодным венам и тем самым поддерживает подобие жизни. Чёрный Покров при этом становится чёрной кровью, он меняется сам и изменяет того, в ком течёт. Так оборотай окончательно превращается в Пьющего, покорного Властителю.

Ясно. Понятно. В общих чертах с упырями всё ясно и понятно… С упырями тёмного мира.

— Ну а эти? — Всеволод кивнул на застывших мертвецов в тевтонских плащах. — Их ты использовал вместо испитых волкодлаков? Им ты тоже дал частицу своей крови?

— Использовал. Дал. Каждому. Малую частицу.

— То-то и оно, что малую! Чем же ты тогда наполнил сухие жилы?

«Ведь Покров-туман Тёмного обиталища пока, Слава Богу, не окутывает людское обиталище».

— Какую замену крови этот… как его… Ток гонит по их испитым телам?

Бернгард улыбнулся:

— Особую.

И добавил, глядя на восставших мертвецов:

— Их новая кровь — их лучшая защита.

— Правда? И что же это такое?

— Серебро, — ответил Чёрный Князь.

— Что?! — изумился Всеволод.

— Lapis internalis — произнёс Бернгард знакомое уже Всеволоду сочетание латинских слов. — В их жилах течёт лунный металл. Раствор адского камня.

Ах, вот оно что! Вот чем тевтонские алхимики накачивали по приказу Бернгарда обескровленные трупы своих орденских братьев! Вот какая жидкость впрыскивалась из ручного сифона в пустые вены испитых рыцарей! Всеволод ведь видел… Своими глазами видел.

Но — не догадался.

Глава 12

— Твои бальзамировщики знали, что, зачем и для чего они делают, Бернгард? — спросил Всеволод.

— Им это ни к чему, — снисходительно усмехнулся Князь-магистр. — Они просто бальзамировали трупы.

— Просто бальзамировали? Серебряной водой? И не задавали никаких вопросов?

— В этом нет ничего удивительного, русич, — пожал плечами Бернгард. — Плоть, пропитанная раствором адского камня, не портится долгие годы. Любому алхимику известно, что серебро — враг тлена.

— А то, что адский камень — не Чёрный Покров…

— Это не имеет никакого значения. Для Тока годится любая субстанция, смешанная с кровью Властвующих.

— И тебе, конечно, приготовить такую смесь не составляло труда?

— Разумеется. После того, как трупы переносили из алхимической лаборатории в склеп и укладывали в саркофаги, я оставался здесь один, без свидетелей…

Без свидетелей?.. Да, Всеволод помнил, как магистр прощался с павшими орденскими братьями. Наедине… Такова, значит, истинная причина той показной скорби!

Видимо, не он один сейчас прозревал. Краем глаза Всеволод заметил гримасу ужаса на побледневшем лице Томаса.

— Я вводил немного своей крови в рану, — продолжал Бернгард. — Произносил нужное слово. И серебряная вода, которая уже наполняла забальзамированное тело, тоже становилась подобием крови. Жидкое серебро начинало пульсировать в жилах, пробуждая новый Ток, новую… иную жизнь. А вместе с ней — полное повиновение моей воле.

— Кровь Чёрного Князя и кровь, добытая из адского камня… — не удержался от многозначительного замечания Всеволод. — Убойная, надо полагать, смесь течёт в жилах твоих мертвецов, Бернгард.

— Ты прав, — магистр не спорил. — В бою с Пьющими она обеспечивает преимущество, которым никогда не будет обладать живой человек. Серебряный раствор, используемый при бальзамировании, достаточно разбавлен, чтобы не разъедать плоть. Но его концентрации хватит, чтобы отвратить любого Пьющего.

Всеволод скривил губы:

— Вообще-то упырей не отвращают даже серебрённые брони. По ночам кровопийцы бросаются и на них.

— Бросаются, — снова согласился Бернгард. — Именно потому, что кровопийцы. Потому, что чуют под белым металлом живую тёплую кровь и теряют голову от жажды. Если же под серебром будет течь серебро…

— Что тогда? — прищурился Всеволод.

— Тогда напасть Пьющего-Исполняющего заставит только воля хозяина, стоящего над ним. Но и в этом случае справиться с умершим уже однажды рыцарем в серебрённых латах и с серебрённой кровью в жилах Пьющему будет намного труднее, чем одолеть обычного воина Сторожи.

Всеволод ещё раз оглядел недвижимый строй. Рыцарская броня, рыцарские шлемы, рыцарские мечи, рыцарские плащи…

— А кстати, Бернгард, почему у тебя в склепе одни только орденские братья-рыцари? Почему здесь нет ни одного кнехта или оруженосца? Разве они бьются менее храбро?