Рука Оберона

Я услышал ее шаги, а затем дверь распахнулась. На пороге стояла Виала — чуть выше полутора метров ростом и очень худенькая брюнетка с изящными чертами лица и мягким голосом. На ней было красное платье. Ее незрячие глаза смотрели сквозь меня, напоминая мне о тьме прошлого, о боли.

— Рэндом попросил меня передать, что он немного задержится, но беспокоиться незачем.

Она посторонилась и открыла дверь настежь. Я не хотел, но зашел. Я не собирался буквально выполнять просьбу Рэндома и рассказывать ей, что случилось, и куда он направился. Я намеревался просто сказать ей то, что уже сказал, и ничего более. Лишь когда мы поехали каждый своей дорогой, я сообразил, что именно означала просьба Рэндома: он попросту попросил меня сообщить его жене, с которой я успел обменяться не более чем полудюжиной слов, что он отправился искать своего незаконного сына, парня, чья мать Морганта кончила жизнь самоубийством, за что Рэндом и был наказан принудительной женитьбой на Виале. То, что этот брак оказался удачным, все еще изумляло меня. У меня не было ни малейшего желания выдавать груз неприятных новостей, и, заходя в комнату, я думал, как бы скорее уйти. Я прошел мимо бюста Рэндома, установленного на высокой полке в стене слева от меня. На самом деле я миновал его прежде, чем до меня дошло, что изображен был в самом деле мой брат. На противоположной стороне комнаты я увидел рабочий верстак Виалы. Обернувшись, я осмотрел бюст.

— Я и не знал, что вы занимаетесь ваянием.

— Да?

Оглядев апартаменты, я быстро обнаружил и другие ее работы.

— Здорово у вас получается, — похвалил я.

— Спасибо. Не присядете ли?

Я опустился в большое кресло с высокими подлокотниками, оказавшееся более удобным, чем оно выглядело. Она села на низкий диван справа от меня, подобрав под себя ноги.

— Не хотите ли что-нибудь поесть или выпить?

— Нет, спасибо. Я могу задержаться здесь лишь ненадолго. Дело в том, что Рэндом, Ганелон и я немного сбились с дороги по пути домой. В результате всего этого Рэндом и Бенедикт вынуждены были предпринять еще одно небольшое путешествие.

— Это надолго?

— Вероятно, на сутки, может, немного дольше. Если его поездка сильно затянется, он, вероятно, свяжется с кем-нибудь, через Карту, и мы дадим вам знать.

— Рэндом мне много рассказывал о вас.

Я улыбнулся.

— Вы уверены, что не хотите перекусить? Это будет нетрудно устроить.

— Он рассказывал вам, что я всегда голоден?

Она рассмеялась:

— Нет. Но если у вас было столько приключений, то, я полагаю, времени на еду просто не осталось.

— Тут вы почти правы. Ладно, если у вас завалялся лишний кусок хлеба, это будет кстати.

— Прекрасно! Одну минутку.

Она вышла в соседнюю комнату. Я воспользовался случаем, чтобы от души почесать кожу вокруг раны, где внезапно ощутил убийственный приступ зуда. Я принял ее гостеприимство по этой причине, а частично из-за того, что я действительно проголодался. Лишь немного позже до меня дошло, что она все равно не могла видеть, как я набросился на свой бок. Ее уверенные движения и лишенные колебаний манеры не давали повода ощутить ее недуг. Меня порадовало, что она была способна так отлично нести свое бремя. Я услышал, как она напевает мотив «Баллады о бороздящих воды», песню великого торгового флота Амбера. Амбер не был знаменит своей промышленностью, да и сельское хозяйство не было его сильной стороной. Но наши корабли плавали по Отражениям, курсируя везде и всюду, торгуя всем, чем угодно. Почти что каждый амбериец, неважно, знатен он или нет, проводил некоторое время на флоте. Особы королевской крови издавна прокладывали торговые пути. А за ними следовали по всем морям и океанам капитаны, для которых плавание стало профессией. В минувшие времена и я занимался этим делом, хотя мое участие никогда не было столь плодотворным, как участие Жерара или Каина. На меня произвели огромное впечатление силы глубин и дух людей, пересекавших их. Через некоторое время вошла Виала, неся поднос, на котором были хлеб, мясо, сыр, фрукты и кубок красного вина. Она поставила его на стол.

— Вы что, собираетесь кормить полк?

— В этом деле лучше переборщить.

— Спасибо! Не присоединитесь ли ко мне?

— Наверное, я съем что-нибудь из фруктов, — сказала она.

Ее пальцы тут же нашли яблоко. Она вернулась на диван.

— Рэндом рассказывал, что эту песню сочинили вы.

— Это было давным-давно, Виала.

— А сейчас вы что-нибудь сочиняете?

Я покачал было головой, но поймал себя на этой глупости и ответил:

— Нет. Эта часть меня… отдыхает.

— Жалко, у вас замечательно получается.

— Настоящий музыкант в семье — Рэндом.

— Да, он чувствует музыку, но играть и сочинять — это совсем разные вещи.

— Верно. В один прекрасный день, когда станет полегче… Скажите мне, вы счастливы здесь, в Амбере? Все ли вам по душе? Не нужно ли вам чего-нибудь?

Она улыбнулась:

— Все, что мне нужно, это Рэндом. Он хороший человек.

Я был очень тронут, услышав, что она так отзывается о нем.