Рука Оберона

— Столкнулся с ним? — переспросил Рэндом. — Что-то я не понимаю тебя.

— Он покинул Амбер, и при нем Камень Правосудия. Если бы я раньше знал, что он замышляет, он бы до сих пор сидел в башне. Бранд очень опасен.

Рэндом кивнул:

— Знаю. Мартин подтвердил все наши подозрения насчет покушения. Это сделал Бранд. А что ты сказал о Камне?

— Он успел раньше меня к месту, где я оставил его на Отражении Земля. Он хотел пройти с ним Лабиринт и спроецировать себя через него, чтобы настроить его для своих целей. Я только что помешал ему сделать это в первозданном Лабиринте в настоящем Амбере. Однако он сбежал. Я сразу же встретился с Жераром. Он отправил отряд стражников через Фиону на тот случай, если он захочет вернуться и попробовать настроить Камень снова. Наш собственный Лабиринт и тот, что в Ребма, тоже тщательно охраняются.

— Зачем ему нужно настроить Камень? Ему необходимо вызвать грозу? Черт возьми! Он может прогуляться по Отражениям и установить там любою погоду, какую только пожелает.

— Не в грозе дело. Настроенный на Камень может стереть при его помощи любой Лабиринт.

— О?! И что тогда произойдет?

— Миру, который мы знаем, придет конец.

— О! — опять воскликнул Рэндом. Но затем спросил:

— Откуда ты это знаешь, Корвин, черт возьми?!

— Это длинная история, и у меня нет времени рассказывать ее, но я узнал ее от Дворкина, и я верю многому из того, что он рассказал.

— Он все еще тут?

— Давай поговорим о нем позже.

— Ладно. Но Бранд, должно быть, сошел с ума. Такое совершить может только маньяк.

Я кивнул:

— Он думает, что сможет потом создать новый Лабиринт и перестроить вселенную на свой лад. И, конечно же, будет в ней править.

— А это можно сделать?

— Теоретически да. Но даже Дворкин сомневается в том, что это можно совершить сейчас. Тогда момент был неповторимым. Я тоже считаю, что Бранд сошел с ума. Вспомни его прошлые поступки, перемены его характера, его перепады настроения — типичный шизик, картина заболевания — налицо. Я не знаю, толкнула ли его за грань заключенная с врагами сделка или нет. Это не имеет значения. Я желал бы, чтобы он оставался в башне и чтобы Жерар оказался худшим лекарем.

— Ты знаешь, кто ударил его?

— Фиона. Ты можешь узнать подробности у нее.

Рэндом прислонился к моему мавзолею и покачал головой.

— Бранд, — произнес он. — Любой из нас мог убить его в былые времена. Но как только он достаточно взбесит тебя, он тут же меняется. Через некоторое время ты уже думаешь, что он, в конце концов, не такой уж плохой парень. Очень жаль, что он не толкнул кого-нибудь из нас посильней в подходящее время.

— Как я вас понял, охота на него теперь разрешена законом? — спросил Мартин.

Я посмотрел на него. Челюсти его сжались, а глаза сузились. На мгновение все наши лица промелькнули в его лице, словно кто-то тасовал колоду наших семейных карт. Весь наш эгоизм, ненависть, гордость и злоупотребления, казалось, промелькнули на нем в этот миг, а ведь даже ноги его еще не было в Амбере. Внутри у меня что-то оборвалось, и я схватил его за плечи:

— У тебя есть веские причины ненавидеть Бранда. И ты задал хороший вопрос. Охотничий сезон на Бранда открыт. Договориться с ним невозможно — остается только уничтожить его, иного пути нет. Я и сам долгое время ненавидел его, покуда он оставался для меня абстракцией. Да, Бранд должен быть убит. Но не давай своей ненависти воли. Нельзя, чтобы это чувство стало твоим крестным отцом при вступлении в наше общество. Его и так слишком много в Амбере. Я смотрю на твое лицо и не знаю… Мне очень жаль, Мартин. Сейчас здесь происходят важные события. Я нагляделся всякого больше твоего. Кое-какие вещи беспокоят меня по-иному, чем тебя. Вот и все, что я хотел сказать.

Я отпустил его и отступил.

— Расскажи мне о себе, — попросил я.

— Я долгое время боялся Амбера, — начал Мартин, — и полагаю, что все еще побаиваюсь. С тех пор, как Бранд напал на меня, я все гадал, не может ли он снова настичь меня. Много лет я оглядывался через плечо и боялся всех вас. Я сказал отцу, что не хочу встречаться со всеми вами сразу, и он предложил, чтобы сперва я повидался с тобой. В то время ни он, ни я не думали, что ты будешь так близко принимать к сердцу мои дела. Однако, после того как я упомянул о них, отец сказал, что я должен как можно скорее увидеться с тобой. Он рассказал мне обо всем, что происходило. Видишь ли, я кое-что об этом знаю.

— Я догадался, что ты хорошо о нас осведомлен, когда была названа семья, с которой ты связан.

— Текисы? — догадался Рэндом.

— Она самая.

— Я не знаю, с чего начать рассказ о себе, — сказал Мартин.

— Мне известно, что ты вырос в Ребма, прошел Лабиринт, а затем использовал свою власть над Отражениями, чтобы посетить Бенедикта на Авалоне. Бенедикт рассказал тебе кое-что об Амбере и Отражениях, научил тебя пользоваться Картами, обращаться с оружием. Позже ты отправился по Отражениям сам. И я знаю, что с тобой сделал Бранд. Вот все, что я о тебе знаю.

Мартин кивнул.