Рука в перчатке

– Но то, что вы сказали…

– А что я такого сказала? Ха! – рассмеялась Джин. – Быть может, я слишком ревниво отнеслась к тому, что она будет носить костюм, который я смоделировала для себя.

– Естественно. Вот и я о том же. – У Гая был слегка озадаченный вид. – Ладно. Так или иначе, сейчас у меня появилось желание поговорить о своих делах. Именно с вами. Я собираюсь рассказать, зачем мне понадобился ваш костюм и почему я пришел с Порцией Тритт.

– Совершенно необязательно.

– Для меня обязательно. Я хочу найти убийцу своего отца. О чем я уже говорил, не вдаваясь в детали. Кроме вас, я ни с кем этим не делился. Полиция, похоже, не хочет или не может найти преступника. А если они не способны, это сделаю я. И еще одно. Мисс Фаррис, посмотрите на меня. Скажите, до вас, случайно, не доходили слухи, будто я убил своего отца?

– Но почему… – Джин внезапно замялась. – Я… Ну конечно, некоторые…

– Я так и знал. Не некоторые, а очень многие. – Упругая, гладкая кожа на щеках Гая покрылась красными пятнами. – Не могу поверить, что я с кем-то это обсуждаю, даже с вами. Говорят, моего отца убили боевой палицей и потом скальпировали. А ведь я наполовину индеец. Говорят, отец выделял мне полмиллиона в год для работы с индейцами, однако решил прекратить финансирование. Говорят, отец собирался жениться на Порции Тритт и вычеркнуть меня из завещания. Говорят, я хотел помешать этому браку, поскольку сам был влюблен в Порцию. Говорят, я вернулся домой во вторник, шестого июля, а отца убили на следующее утро. – Теперь красные пятна вспыхнули у него на скулах. – До вас доходили подобные слухи?

– Кое-какие, – кивнув, промямлила Джин.

– Конечно доходили. – Гай наклонился к девушке. – Я не рискнул спрашивать вас об этом раньше, потому что не видел возможности… Но раз уж вы решили, что я способен ударить вас по голове… Вы верите, что я убил своего отца?

– Нет.

– По-вашему, я знаю, кто его убил, или имею к этому какое-то отношение?

– Нет, но… Вы задали уже два вопроса. Но возможно, вам известно, кто убил вашего отца.

– Нет, неизвестно. Вы мне верите?

– Да.

– Хорошо. Тогда я задам следующий вопрос. Есть ли хотя бы малейшая вероятность того, что вы согласитесь выйти за меня замуж?

Джин от удивления открыла рот, но, спохватившись, тут же его закрыла и отрывисто рассмеялась:

– Конечно. Если мы полюбим друг друга, причем в здравом уме и твердой памяти, и никто из нас не будет связан другими обязательствами, и у нас хватит денег, чтобы оплатить разрешение на брак и поездку на Ниагарский водопад…

– Я не настроен шутить. Скажите, вы в меня ни капельки не влюблены?

– Естественно, нет.

– Так я и думал. – Гай замолчал, у него на скулах заходили желваки, тем не менее он продолжил: – Я вас об этом спрашиваю, потому что существует определенный кодекс поведения, которому мне приходится следовать. До восьми лет я жил среди чероки с матерью, отцом и дедом. Вождем Уильямом Большая Нога. Мое полное имя – Гай Большая Нога Кэрью. Потом я поехал учиться в восточные штаты, путешествовал, впитал в себя вашу культуру, но, если впитываешь эту культуру с рождения, как вы, например, – совсем другая история. Я не испытывал неудобств или неловкости в общении с мужчинами, однако с женщинами всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Мне исполнился двадцать один год, когда умерла моя мать Цианина. Я только-только окончил Гарвард. Может, вы видели ее фотографию?

– Не так давно. В газетах… в связи с… – кивнула Джин.

– Да. Это было… – Гай передернул плечами. – Она была необыкновенной личностью. По-моему, поведение мужчины с женщинами основывается на его раннем опыте взаимоотношений с матерью. Она становится для него образцом для подражания. Мою мать можно назвать истинной индианкой. Я не говорю о комплексах или зацикленности на подобных вещах, однако она была моей матерью, я любил ее, и она, сама того не осознавая, стала для меня образцом для подражания. Именно поэтому у меня сложности с кодексом поведения, характерным для вновь приобретенной культуры. Благодаря книгам и прочему я знаю, что подобный кодекс существует, однако он мне во многом чужд. Тем не менее я пытаюсь следовать вашим правилам. Так вот, сейчас хочу соблюсти одно из них. Насколько я понимаю, мужчина не должен никому рассказывать о своих романах с другими женщинами, кроме невесты, да и то в исключительных обстоятельствах. Именно поэтому я и собираюсь рассказать вам о Порции Тритт…

– Я не ваша невеста! – перебила его Джин.

– Ну да, я знаю. Пока нет. Впрочем, мне кажется, что официальный статус в каждый отдельный момент не имеет значения. Самое главное – намерения мужчины. Если я могу рассказать все своей невесте, почему бы не обойти формальности и не открыться женщине, которая, как я надеюсь, станет моей невестой? Чем это плохо?

– Но я… – Джин откинула волосы назад. – Вы меня смутили. Если вы говорите обо мне… Я пока не заметила пылкого стремления назвать меня своей невестой. Кстати, один нюанс. Вы пока так и не сделали мне предложения.