Рука в перчатке

– Я отнюдь не пытаюсь загнать вас в ловушку. В этом нет особой нужды. Мистер Кранц, у нас, копов, есть одно характерное свойство: по нашему мнению, абсолютно все, что происходит вокруг места убийства, особенно незадолго до того или сразу после, считается относящимся к делу и существенным, и мы имеем право на получение необходимой информации. Эта практика хорошо себя зарекомендовала. Нам явно стоит ее придерживаться. Мы не больше, чем вы или кто бы то ни был, хотим причинять мисс Тритт лишние треволнения. Однако мы не любим оставлять висящие концы, способные рано или поздно спутаться в клубок. А что, если адвокат Гая Кэрью рано или поздно узнает о дубликате ключа? Поэтому мы хотим знать, по крайней мере, не меньше, а желательно даже больше, чем он. Будем говорить откровенно. Поскольку вы были старым другом семьи Кэрью, подобный вариант отнюдь не исключен. Чем мы хуже их адвоката? Мисс Тритт любезно предоставила нам массу интересных сведений, и при всем уважении к ней нам необходимо их проверить. Разве не логично?

Кранц натянуто улыбнулся:

– Полагаю, что да. Однако я утверждаю, что у меня не было причин считать это относящимся к…

– Ладно, – отмахнулся Кремер. – Итак, по словам мисс Тритт, она воспользовалась ключом, чтобы проникнуть в гробницу во вторник днем, за день до убийства. Мисс Тритт взяла с собой косметические салфетки «Пасилекс», которыми она с помощью копья заткнула три отверстия в стене, чтобы лучи солнца не упали на лицо Цианины. По словам мисс Тритт, это могло показаться нелепым, хотя на самом деле было вполне разумным. После убийства Вэла Кэрью она, естественно, удивилась, почему полиция не нашла салфеток, и продолжала удивляться, так как понятия не имела, куда они подевались. Два дня назад она все узнала от вас. Оказалось, это вы взяли салфетки, вытащив их из отверстий висевшим на стене гарпуном. Все верно?

– Да, – кивнул Кранц.

– Но тогда – не хотелось бы упустить что-то из виду – почему мы не нашли отпечатков ваших пальцев на ручке гарпуна?

– Потому что я стер их, – улыбнулся Кранц. – Я ведь находился на месте преступления, и мне ни к чему было объяснять, зачем я брал в руки гарпун. К тому же нужно было оградить мисс Тритт…

– Угу, я помню. Откуда вы узнали, что салфетки принадлежат ей?

– Ну… – Кранц передернул плечами. – «Пасилекс» – очень дорогой, люксовый бренд. И мало кому из женщин он по карману. Но я знал, что мисс Тритт пользуется именно «Пасилексом». Салфетки были желтыми, того самого оттенка, который предпочитала мисс Тритт. А она в это время гостила в Лаки-Хиллз.

– Итак, вы сразу поняли, чьи это салфетки?

– Да.

– Почему вы решили разглядывать отверстия, расположенные на такой высоте?

– Я осматривал гробницу. Гай ушел позвонить в полицию и оставил меня там одного. Мне было ужасно тяжело видеть тело Вэла, но, когда первое потрясение миновало, я решил посмотреть, что к чему. Я проверил пол, огляделся по сторонам и поднялся по каменным ступеням к постаменту, на котором стоял гроб Цианины. Оказавшись на постаменте, я поднял глаза на отверстия в стене и, когда вытянул шею, обнаружил, что через два из них можно было увидеть голубое небо, а вот через три соседних – нет. В гробнице было темно, но, как я заметил, что-то препятствовало проникновению света через отверстия. Тогда я спустился, снял со стены гарпун, затем снова поднялся на постамент и, ткнув гарпуном в отверстие, вытащил оттуда салфетку. После чего освободил оставшиеся два отверстия. Протерев ручку гарпуна, я повесил его на место, затем поднял с пола упавшие салфетки. Я подошел к двери, где было светлее, и, присмотревшись, понял, что именно они из себя представляют. Естественно, я был потрясен и начал обдумывать, как лучше поступить, но тут появился Байсе, и я сунул салфетки в карман.

– Мистер Кранц, вы преднамеренно унесли улику с места убийства, – нахмурился Кремер.

– Я знаю. Не стану утверждать, будто меня это совершенно не беспокоило – отнюдь, – тем не менее я решил, что мои действия вполне правомерны, поскольку салфетки наверняка не имели никакого отношения к убийству. Мисс Тритт определенно не убивала Вэла Кэрью.

– И все же вы нарушили закон, приняв решение, которое является прерогативой полиции. Вы сказали, что сунули салфетки в карман?

– Да.

– В какой конкретно?

Кранц положил руку на правое бедро:

– В этот. В боковой карман брюк.

– Вы уверены?

– Конечно уверен. – Кранц удивленно поднял брови. – Инспектор, те минуты навсегда врезались мне в память.

– Угу. Кто бы сомневался. Два дня назад вы сказали мисс Тритт, что те самые косметические салфетки «Пасилекс» до сих пор у вас. Он и сейчас у вас?

– Конечно, но у меня нет их с собой, – улыбнулся Кранц.

– А где они?

– У меня дома.

– Где именно? Видите ли, мистер Кранц, мне нужны эти салфетки. Являются они уликой или нет, мне в любом случае не нравится, когда подобные вещи валяются где ни попадя. Я предпочитаю, чтобы они были у меня. Вы их отдадите?

– Не хотелось бы.

– А почему нет?

– Ну как вам сказать… Мне по-прежнему не хочется, чтобы мисс Тритт была замешана…