Рука в перчатке

– А вот и нет, – парировала Хизер. – У меня есть такое право.

– Разве?

– У меня есть не только право, но и причина.

– Причина? – Росс уставился на девушку. – У тебя есть причина…

– Конечно есть, – решительно ответила Хизер. – Ты ведь никогда не встречался с моей сестрой, да?

– Ни разу.

– Никогда не встречался и ничего о ней не знал?

– Как? Она ведь жила во Франции. Ты сама говорила. Я знаю только тебя…

– В таком случае где ты взял пластинку с записью голоса моей сестры? И почему…

– Где я взял что?

– Пластинку с записью голоса Марты. И почему так настойчиво пытался ее вернуть?

Росс изумленно вытаращил на Хизер глаза:

– Ты намекаешь… ты хочешь сказать…

Внезапно их разговор прервал стук, серия резких ударов, но не в дверь, а в стену, возле которой стоял комод. После чего раздался чей-то голос, буквально звенящий от злости:

– Черт бы вас побрал, что все это значит?!

Затем послышались другой голос, торопливые шаги, звук открывающейся двери, и к тому времени, как Хизер успела вскочить на ноги, дверь в ее спальню распахнулась и туда ввалился Брагер, следом за ним вошел человек в форме полиции штата. Обращаясь к Брагеру, полицейский произнес крайне недружелюбным тоном:

– Что ж, это ваша стена и вы имеете право по ней стучать. Но если вы, друзья, будете плохо себя вести, то придется установить везде прослушивающие устройства, а не просто слушать у открытого окна.

– В чем дело? – требовательно спросил Росс.

Брагер устремил на него выпученные глаза, буквально вылезшие из орбит от возмущения.

– И он надеется, что я буду молчать! Он приходит в мою комнату! Слышит из моего открытого окна голоса, доносящиеся из вашего открытого окна, встает и начинает слушать, и после этого он еще надеется, что я буду молчать! Я знаю, полицейские способны на такие вещи, ну да, способны, но при всем при том не стоит считать меня свиньей! Не стоит рассчитывать, что я буду молчать, пока он тайком слушает ваш разговор! Вот я и постучал в стену! – Брагер смерил полицейского вызывающим взглядом.

– Благодарю вас, мистер Брагер. – Росс хмуро посмотрел на полицейского. – Ради бога, пусть слушает, если ему от этого легче. Мы закроем окно и постараемся говорить тише, чтобы вас не тревожить.

– Можете не трудиться, – сухо произнес полицейский. – А молодую леди прошу спуститься в гостиную. Мисс Глэдд, пройдемте, пожалуйста, со мной.

– Она там была, – не слишком любезно заявил Росс. – С ней уже беседовали.

– Я знаю, но всплыло кое-что новенькое. Мисс Глэдд, пройдемте, пожалуйста, со мной. Учитывая сложившиеся обстоятельства.

Хизер в сопровождении полицейского вышла из комнаты. Девушку переполняло чувство унижения, она злилась на себя и на Росса Данди. Они оба вели себя как дети: с их стороны было крайне опрометчиво вести столь серьезный разговор у открытого окна, даже не понизив голоса. И не то чтобы ей было что скрывать, тем более теперь, когда Джордж мертв… хотя как-никак она дала… она дала Хиксу слово и обещала его сдержать…

Когда они подходили к гостиной, дверь открылась и на пороге появился Хикс. Он посмотрел на Хизер, на ее конвоира и снова на девушку, после чего сказал:

– Привет. Выше голову и не вешайте носа.

Она взяла протянутую ей руку. Рукопожатие подействовало на нее ободряюще.

– Я не знала, что вы здесь. Я была… Джордж…

– Да, я в курсе. Я бы хотел услышать это от вас. Давайте выйдем на улицу.

– Меня вызвали к окружному прокурору.

– Неужели? Тогда я иду с вами.

К сожалению, номер не удался. Хикс действительно прошел в гостиную вместе с Хизер, но его без лишних разговоров выставили за дверь. Корбетт был не в том настроении, чтобы впустую тратить время на препирательства. Когда дверь снова закрылась и Хизер усадили на стул, полицейский, остановившись возле стола, лаконично доложил Корбетту – Мэнни Бек куда-то вышел – о случившемся, передав то, что ему удалось подслушать. Корбетт смотрел на полицейского, сложив губки бантиком, словно собираясь присвистнуть, а затем укоризненно покачал головой, глядя на Хизер:

– Вот видите. Вам следовало бы знать, что все тайное рано или поздно становится явным. Покойный Купер был в вас влюблен. И мы узнали об этом. Так же как и многое другое. А теперь оказалось, что и молодой Данди питает к вам нежные чувства. – Корбетт облизал губы. – Он предлагал вам руку и сердце?

– Не смейте говорить мне пошлости! – вспылила Хизер.

– Моя дорогая, в супружестве нет ничего пошлого. И даже в любви, как правило, нет ничего пошлого. – Корбетт снова облизал губы. – Это интересно. Очень интересно. Буквально час назад вы заявили мне, что понятия не имеете, почему убили вашу сестру и ее мужа, и у вас нет причин кого-либо подозревать. А теперь, оказывается, вы подозреваете Росса Данди. Почему?

– Я не говорила, что подозреваю его.

– Она сказала, – вмешался в разговор полицейский, – что не верит, будто он ничего не знал.

– Я сам разберусь, – осадил полицейского Корбетт. – Мисс Глэдд, почему вы ему не поверили?

– Потому что уже не знаю, чему верить. Он был там. Вот и все.

– Вы считаете его лжецом?

– Нет.

– Вы отвечаете ему… хм… взаимностью?

– Нет.