Руки, полные пепла

Нефтида тут же оттеснила их к Осирису. Тот посматривал по сторонам, но в его взгляде не было любопытства. И вокруг него словно очертился невидимый круг, к которому не рисковали приближаться даже тени. Они тоже боялись смерти.

Ощущение мрака заполняло поры кожи, но рука Амона на запястье Софи сглаживала это впечатление, позволяя ей оставаться на месте, а не бежать прочь. Она нашла взглядом Сета с Гадесом и поразилась: они стояли спиной к спине, как слаженная команда, готовая к бою и любой атаке.

Но они не заметили того, что увидела Софи: пока тени собак нападали, но не причиняли вреда, больше сеяли панику, среди них показалась еще одна. Обычный человек, скрытый разводами мрака. Он появлялся то тут, то там и вселял невольную тревогу.

А потом Софи увидела падающих богов. Незнакомец убивал их. Несмотря на все ухищрения, ловушки и защиту.

Он возник рядом с Зевсом. Со своего места Софи не могла увидеть много, только что-то вроде молний, сорвавшихся с рук Зевса, – но они не вредили незнакомцу, а будто стекали с окружавших его теней.

И с кинжала. В руках нападавшего блестел кинжал.

Гадес был рядом и то ли хотел помочь брату, то ли собирался применить свою силу. Незнакомец замерцал и исчез, Гадес обернулся на Софи, как будто боясь, что нападающий будет там, – но тот вновь появился рядом.

Софи взвизгнула: она видела, что Гадес пропускает резкий удар, и Оружие сейчас вонзится в него, вспорет, как одного из богов, сейчас мертвой оболочкой лежавших на полу.

Гадес не успевал, но кинжал перехватила рука Сета. Он был воином за много тысяч лет до этого и оставался им всегда. Стремительный и четкий.

Запоздало Зевс тоже что-то крикнул, как будто команду, и рядом с нападавшим возникли фигуры… Софи не могла взглянуть прямо на них. Как будто что-то заставляло отводить глаза, смотреть в другую сторону от размытых силуэтов. И она ощущала, как их питал своей силой Осирис.

Тени опали. И те, что кружились вокруг, и те, что собрались вокруг нападавшего. Софи с удивлением поняла, что это бог, который казался молодым мужчиной. Его руки завели назад и крепко держали, а он даже не особенно пытался сопротивляться. Только смотрел из-под длинной русой челки. И стремительно подходившая Софи, желающая убедиться, что с Гадесом все в порядке, невольно поразилась то ли странному цвету глаз, то ли какому-то неправильному зрачку.

Мальчик с волчьими глазами.

Около него оказалась Хель, но ей не давали подойти ближе, пока она удивленно повторяла:

– Фенрир! Фенрир!..

Он не пытался вырваться, не жалел, что его поймали, только смотрел хмуро. И у Софи возникло нехорошее ощущение, что попасться в ловушку мог тот, кто этого хотел – или кого подставили сообщники.

– Гадес? – Софи прижалась к нему, обнимая, чувствуя его спокойную темную силу, зная, что он в порядке и не ранен. – Аид…

Он гладил ее по волосам, и рука дрогнула, когда Софи назвала это другое имя.

– Все в порядке, Сеф.

Она не помнила, но ей и не нужно было. Она просто знала.

Оружие Трех Богов упало на пол, когда Сет небрежно его отшвырнул. И стряхнул с руки кровь, оставленную лезвием.

Софи почувствовала, как руки Гадеса сжались:

– Что ты сделал?

– Спас твою задницу, – огрызнулся Сет. – Ты бы умер. Даже ты.

– Что ты сделал? Яд…

Софи поняла, что хотел сказать Гадес. Сет поймал острие ладонью, новая порция яда попала в его кровь через порез.

Возможно, Сет хотел что-то ответить. Наверняка такое же едкое. Но он только покачнулся, как будто хотел ухватиться за Гадеса, и повалился на пол. Устрашающе безмолвно.

Софи ощущала это кожей, кончиками пальцев: смерть. Во всем зале среди богов царила смерть. Костями хрустела под каблуками женщин, еще не рассеявшимися тенями клубилась вокруг нескольких тел. И ласкала Сета через еще одну порцию яда.

– Долбаный придурок! – шипел Гадес. – Тебе же нельзя больше яда, нельзя!

Сет вряд ли слышал. Софи видела, как он закашлялся, и на его губах запузырилась кровь.

Сет умирал. Они ничего не могли изменить.

Софи запомнила только отдельные картинки: Гадеса, который до последнего пытался что-то сделать, слезы на лице Нефтиды, испуганные лица Амона и, кажется, Анубиса.

Даже с Зевса сошла его лощеная уверенность. Он стоял в стороне, и на его лице отражался настоящий ужас, когда он смотрел на лежащего Сета, на богов вокруг него. Оглядывался вокруг. В этот момент Зевс наверняка понимал, что ловушка пусть и захлопнулась, но цену пришлось заплатить непомерную. И стоило ли оно того?

Сет снова закашлялся, кровь хлынула у него изо рта. Софи положила руки на плечи Гадеса, ощущая, как тот дрожит, но еще пытается что-то сделать. Он тоже знал, что все бесполезно, что как с Амоном сейчас не получится. Гадес мог задержать Сета, но был бессилен перед Оружием Трех Богов, а Сет не просто умирал, его сущность бога рассыпалась на части, крошилась, вытекала вместе с толчками крови.

Когда умирает божество, это страшно. И красиво. Остальные боги замирают в ужасе и благоговении. Остальные переводят дух: не они. Но пока разрушается божественная сущность, остальные ощущают, как рушится их мир.