Руки, полные пепла

Забыв о кофе, Гадес уставился на Амона. Его удивил не факт того, что прибудет бог мудрости и знаний. Его удивило другое – «вызвал».

Часто даже Гадес забывал, что Амон – не просто бог солнца, но и глава своего пантеона. Он казался слишком юным, безбашенным, безответственным… да и не любил вспоминать свое полное имя, Амон-Ра, и на памяти Гадеса всего пару раз так четко пользовался положением. Он не попросил Тота приехать. Он вызвал его.

– Ты знаешь, почему Сет когда-то хотел убить Осириса? – внезапно спросил Амон.

Гадес кивнул. Он был в курсе давней истории. Сет не любил рассказывать, но и не скрывал: в те времена в Древний Египет приходили чужеземцы и приносили своих богов. Осирис опасался захватчиков и придумал смелый план. Он знал, как править. Вот только его миром были трупы – и тогда он захотел всех людей Египта тоже сделать мертвецами, перенести в свое царство.

Земля мертвых, пустынная и защищенная.

Сет был против. Он всегда стремился вперед, к развитию – и сначала делал, а уж потом думал. Осириса было не переубедить, а Сет оказался единственным, кто мог подойти к нему достаточно близко.

Но Оружие Трех Богов не было использовано. Сета поймали, после этого они с Нефтидой покинули Египет.

Гадес не привык осуждать или судить – хотя с первого дня заявил Сету, что тот слишком импульсивен. Сет не привык жалеть и делать выводы – но сразу послал Гадеса в бездну. С этого, по сути, и началось их знакомство.

– Слышал, – сказал Гадес. – Про Осириса.

– Для Оружия нужны три бога. Ты знаешь, кто помогал Сету?

Гадес не знал. Сет не рассказал, когда его судили другие боги, не говорил и Гадесу. Который не спрашивал, считая, что эти тайны принадлежат прошлому и стране, увязшей в нильском иле.

– Это был Тот, – сказал Амон. – И я.

Отставив чашку, Гадес внимательно посмотрел на серьезного Амона. Пить кофе резко расхотелось.

– Меня ужасали планы Осириса. Не только этот… он уже тогда немного терял связь с реальностью. Я не знал, что делать, а Сет предложил решение. Теперь я не думаю, что был прав… но это дела прошлого. Я тогда не очень вникал в суть Оружия, Сета интересовала практическая сторона. А Тот многое знал.

– Почему же ты позвал его только сейчас?

– Я связался с ним сразу, как стало известно об Оружии. Но Тот заявил, что пока у нас нет на руках кинжала, он не скажет больше того, что и так все знают.

– Можно подумать, каждый второй мечтал убить бога.

Амон улыбнулся, и в этом наконец-то промелькнул прежний веселый Амон.

– Ты же знаешь, Гадес, с тех давних времен и с истории с Осирисом многое изменилось.

– Благодаря той истории в том числе.

– Особенно благодаря ей. Все знают об Оружии Трех Богов. Каждый второй в курсе, как примерно его создать. Чуть-чуть проб и ошибок… это может сделать кто угодно. Но сколько таких историй о великих артефактах? Большая часть из них выдумка. Боги рассказывают друг другу байки, и часть из них – об Оружии Трех Богов.

– Но ты думаешь, Тот может знать больше?

– Нет. Но сейчас у нас есть кинжал, пусть он его изучит. Зевс не против.

Гадес снова подвинул к себе кружку. Сцепил на ней руки.

– Выходит, Тот был первым, кто знал, как создать Оружие?

Амон легкомысленно пожал плечами, но видя серьезный взгляд Гадеса, вздохнул:

– Откуда я знаю? Сам у него спроси. И ты же понимаешь, как это бывает, Гадес. Есть вещи, которые придумывают люди, есть – которые вообразили боги. А есть знания, которые были всегда. Они родились вместе с нами и изначально были доступны только богам мудрости. Но за тысячи лет их узнали все. Как будто это кому-то помогает!

Фыркнув, Амон допил кофе и с сожалением посмотрел на пустую чашку. Выражение его лица наконец-то успокоило Гадеса, уверив, что это прежний Амон. Хотя ему явно было неполезно бодрствовать.

Или видеть, как умирает друг. Растворяясь в небытии.

Когда-то именно Амон был первым, кто вместе с Гадесом поднял вопрос: что было до них? Как они появились? Вместе с людьми? Или боги – это отдельные существа, которых обожествляли сами люди, потому что те обладали особыми способностями? Или, наоборот, люди сами создали богов, чтобы было, у кого просить помощи и на кого надеяться?

Однажды, напившись, Амон рассказывал, что его память изначально была обрывочна и фрагментарна, только в какой-то момент он начал осознавать себя собой. «И кто знает, Гадес, как я появился?»

Сам Гадес отлично помнил отца – но эти воспоминания не были приятными.

Тогда был один из тех редких моментов, когда Амон пускался в философские рассуждения – почти как сейчас. В другое время он не задавался подобными вопросами – или не озвучивал их. Только одно божество любило беседовать о сути богов – Геката.

Мысли о ней не были приятными.

– Геката помогла стереть память Персефоне.

– Ого! – присвистнул Амон. – Надеюсь, вы ее найдете, а то Геката отлично умеет скрываться в тенях. Лучше всех.

Он прищурился, хитро и насмешливо.

– И когда ты скажешь Софи, что тут замешана ее темная сестрица?