Рукопись Бэрсара

Не спеша возвращались они в Рансалу. Дормы устали, да и незачем было спешить. Пока я в пути я никому не должен. А когда я приеду…

– Тайд, – спросил он, – что же мне делать? Энрас знал, как задержать Белую Смерть. Я ничего не знаю. Я даже не знаю, хочу ли я узнавать.

Тайд ответил не сразу. С угрюмой гордостью он поглядел на него – могучий юноша, отрок годами, но телом и разумом муж. Мой бедный мальчик, ведь это только вчера я посадил его на седло и впервые дал ему в руки меч. А сегодня судьба взялась за него, принуждая исполнить долг… Как быстро, горько подумал он, как мало лет дал ему бог!

– Долг – есть долг, господин, – ответил он твёрдо. – Долг важнее чем жизнь. Но куда бы я не пошёл, я тебя не оставлю.

– Спасибо, Тайд, – сказал ему Торкас, – только я не знаю, куда мне идти…

Жизнь человека проста, хоть, может быть, нелегка. Смерть – удел человека, смерть в бою – удел мужчины. Он не боялся смерти, слишком молод он был, чтобы её бояться. Даже судьбы он теперь уже не боялся. Мама права: выбора нет. Вынувший меч обязан драться. Воин живёт затем, чтобы защищать свой дом. Энрас хотел это сделать, но не сумел: его убили и долг его теперь перешёл ко мне.

Я не хочу, по‑детски подумал он, я не хочу ни судьбы, ни долга. Я не могу, подумал он, это совсем не такая жизнь, я ничего в ней не знаю…

И он почувствовал вдруг, как он одинок, как он испуган и как бессилен. Если бы это было сном… если бы я мог просто проснуться…

Мама, подумал он, мама, отгони этот сон, как отгоняла те сны когда‑то. И он вдруг вспомнил, что она говорила:

«Безымянный, усни, не тревожь мою детку.»

– Безымянный, – сказал он, – не засыпай! Кажется, я боюсь…

Рансала не изменилась, но стала другой. Красивый, удобный, богато украшенный склеп…

– Я завтра уеду, – сказал он Даггару, и Даггар усмехнулся.

– Дай хоть старику отдохнуть, раз сам двужильный. Не торопись, – сказал он, – побудь ещё пару дней, чтобы знать, что чёрный огонь тебя миновал. Или ты не добрался до моря?

– Я дошёл до огня, – сухо ответил Другой. Как‑то сразу он вышел вперёд и заслонил его. – Не твоя вина, что я вернулся живым. Ты сделал так, что я не мог не пойти.

– Да, – сказал Даггар, – я это сделал. А почему бы и нет? Если ты просто человек, то что значит твоя смерть, раз скоро умрут все? А если ты в самом деле то, что почудилось Майде…

– А мне почудилось, что ты – мой родич, брат моего отца и не должен желать мне смерти!

– Я не желаю тебе смерти, – сказал Даггар, – и был уверен что ты вернёшься. Ты носишь обличье Ранасов, но ты не Ранас. Ты и не Васт – Васты весьма достойный, но варварский род. Ты же ведёшь себя так, словно тебе известно даже то, что не ведомо мне. А я, мой друг, один из немногих в этом несчастном мире, кто знает довольно много, потому что Ранасы собирали не только золото, но и Знание.

– Ну и что ты знаешь? – с усмешкой спросил Другой. – Как осаждать воду на камнях? А, может, ты знаешь, откуда тучи и почему при таком испарении почти нет дождей? Или что такое этот самый огонь?

– Нет, – ответил Даггар, – не знаю. И очень может быть, не пойму, если ты попробуешь мне объяснить. Зато теперь я знаю, что Майда права, и ты не совсем человек.

– Ну и что? Это избавляет тебя от родства со мной?

– Нет, – ответил Даггар. – Это объясняет то, что ночью опять стало темно.

– Я не терплю ловушек, – сказал Другой, – и не люблю, когда со мной хитрят. Ты сделал глупость, когда пошёл окольным путём. Счастье твоё, что я – достаточно человек, и уже разделил с тобой хлеб.

– Может и так, – ответил Даггар спокойно. – Может быть я в тебе ошибся. А, может, ты попросту стал другим. Ладно, – сказал он, – будем считать, что я понял. Я хочу кое‑что узнать…

– Что?

– Сколько нам осталось, Торкас?

– Меньше года для Рансалы и лет пять для всего мира.

– Теперь?

– Да. Барьер должен был дойти до вас дней через сто, теперь доберётся дней через триста.

– Спасибо, – сказал Даггар. – Обречённому каждый день подарок. А если сделать сейчас то, что рассчитывал сделать Энрас?

– Дамба? Ерунда! Если эта дрянь выползет из воды, она мигом разогреет себя до плазмы. Тогда ваш счёт пойдёт не на годы, а на часы!

– Не понимаю, – сказал Даггар, – но это не важно, если с Белой Смертью можно бороться… и победить?

– Нет, – сказал Другой, – победить я не смогу. Поверь на слово, потому что объяснять бесполезно. Может быть, если меня не заставят скоро уйти – оттяну ваш срок на год или два. На большее не надейся.

– Я привык обходиться без надежды, – сказал Даггар с усмешкой. – Но я умею быть благодарным. Я сам, и все чем я владею…

– Ты не владеешь ничем, что могло бы мне пригодиться.

– А, может, этим владеет кто‑то другой? Намекни и он недолго будет этим владеть!

Что‑то томило его и все гнало куда‑то. Опять он бродил по дворцу: огромные залы, лестницы, маленькие каморки, фрески, богатая утварь, вещи, которые он не мог бы назвать, пыль, забвение, запах грядущей смерти…

– Безымянный, – попросил он, – ты не уйдёшь? Ты будешь со мной?

– Пока ты жив, мне некуда деться. Может и зря, но не я виноват.