Рукопись из Тибета

– Как так? – недовольно засопел гарант. – Газеты, они что? Брешут?

– Мы не читаем газет, – слукавил я. – Только Трипитаку.

– А это что за хрень? – наморщил лоб президент. – Никогда не слышал.

– Там истина, сын мой, – поднял я вверх руки.

– Ну, так давай истину, – пробасил он. – В отношении Меня и России. Можешь?

– Могу, – кивнул я. И выдал весь тот бардак, которой был в стране. В самых ярких проявлениях.

– Это все мне известно, – нахмурился Е.Б.Н. – Ты скажи, как быть. Болтать и мои умеют.

– Хорошо, – начал перебирать я четки. – Слушай и внимай. Повторять не буду. Для начала побереги здоровье. Оно у тебя ни в дугу. Что ты отлично знаешь.

– Это да, – сокрушенно вздохнул гарант. – Подводить стало, памаш.

– А потому не выдвигайся на третий срок, – продолжил я. – Не потянешь.

– Это я-то не потяну? – вскинулся гарант. – Брешешь!

– Ты-ты, – осадил его Панчен-Лама. – Сиди и не ори. Чего такой дерганный?

Бывший партократ что-то недовольно пробурчал и хмыкнул:

– Валяй дальше.

– Лучше подбери себе преемника из надежных, а сам уйди в тень, – поднял я вверх палец. – Будешь оттуда править, а отвечать он. Так всегда делали мудрые властители.

– Где ж такого найти, – пробормотал гарант. – У меня кругом одни воры. Хотя есть два, вроде ничего. Исполнительные ребята.

– Немцов с Чубайсом?

У гаранта отвисла челюсть.

– Откуда знаешь?

– Ты забыл, кто я такой, – вперил я в него взгляд. – Не твои Джуна с Коржаковым.

– Забыл, черт, – сокрушенно стукнул он по колену кулаком. – Ну, и какое твое мнение?

– Эти не только воры, но и мошенники. – Любой из них, став президентом, тебя тут же посадит. А страну раздербанит вконец. После чего свалит на Запад.

– Вот курвы, – скривился самодержец. – А такие оба сладкие.

– Есть один человек, который в самый раз, – заговорщицки сказал я. – Верный и надежный.

– Кто такой? – оживился гарант. – Фамилия.

– Пу-тин, – по слогам сказал я. – Владимир Владимирович.

– Гм-м, – наморщил он лоб. – Это который у меня директор ФСБ?

– Точно.

– Даже не знаю, что и сказать, почесал нос Ельцин. – Мутный он какой-то. Хотя хватка будь здоров. Взял и завалил Скуратова[40]. Но какой из него президент? Для России нужен гренадер, как я! – ткнул себя в грудь. – А у него рост метр шестьдесят с ботинками.

– Мал золотник да дорог, – изрек со своего места Панчен-Лама. – Это именно тот случай.

– А почему я собственно должен этому верить? – подозрительно обвел нас глазами Ельцин.

– Кто не поверил, тех уже нет, а другие далече, – бесцветно сказал я. – Например Улаф Пальме или тот же Михаил Сергеевич.

– Этот мудак тоже был здесь?! – вскинул брови гарант, имея в виду бывшего соратника.

– Был. И плохо кончил. Вот к чему приводит неверие.

– Я это свидетельствую, – торжественно прогудел Кайман. – От имени великого Будды!

– Да, дела, туды тебя в качель, – озадачился гарант. – Даже выпить захотелось.

Я взглянул на Каймана, тот понимающе кивнул, «динь-дили-динь» пропел в его руке колокольчик. В чуть приоткрывшуюся дверь скользнул монах, просеменил к иерарху, и тот что-то шепнул ему на ухо.

Служитель молча поклонился и исчез. Нетленной тенью.

– Ну, так что, как говорят у русских попов, «по лампадке»? – щелкнул я себя по кадыку пальцем, обращаясь к погрузившемуся в нирвану президенту.

– Да, без бутылки тут хрен поймешь, – вернулся он в объективную реальность. – Приглашайте, черти!

Кайман молча встал со своего трона, сунув в подставку жезл, и спустился с возвышения. Далее шагнул за него и нажал скрытую в стене кнопку. Одна из панелей бесшумно откатилась в сторону, открыв потайную дверь, после чего иерарх сделал Ельцину приглашающий знак рукою. Тот, с кряхтеньем встав, зашагал в нужном направлении.

В просторном, изыскано отделанном помещении (то была комната отдыха) был накрыт стол с холодными закусками, на котором красовалось несколько бутылок маотая.

– Прошу, – уселся во главе стола Кайман, мы с гарантом расположились друг против друга.

Далее иерарх наполнил рюмки, Ельцин огласил тост за содружество наций, после чего стороны дернули головами.

– Хороша водка, черт! – крякнул вслед за этим гарант, нюхнув корочку хлеба. – А соленого огурца нету?

– Нету, – выдохнул воздух Кайман. – Мы же китайцы.

– Ну, тогда давай по второй, – махнул рукой европеец. – Где наша не бывала!

Вскоре обстановка за столом стала непринужденной – гость начал величать иерарха Пашкой, а меня Иваном, вслед за чем пожелал песен. Сначала под его руководством были исполнены «Степь да степь кругом», далее «По тундре», а в заключение «Интернационал». Сказались гены коммуниста.

Когда же нетвердо ступающего гаранта в тиаре Панчен-Ламы (Кайман подарил ее на память) охрана бережно выводила из дворца, он поочередно нас облобызал, обещая прислать вагон паюсный икры, а затем подмигнул мне:

– Так значит, говоришь, Путин?

– А вроде ничего мужик, – сказал Кайман, после того, как тело загрузили в «мерседес» и кортеж покатил от дворца в сторону аэропорта.

– Ничего, – согласился я. – Когда спит зубами к стенке.

Глава 12 Есть только миг…