Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа

– Ты думаешь… мы не сможем ему противостоять? – спросила с кровати Слик. – У меня трое детей… И кто-то, мужчина, кто никогда не знал чувства материнства… Ты думаешь, он сильнее меня? Могущественнее меня? Он считает, что в безопасности… потому что думает так же, как ты… Он смотрит на Патрицию и думает, что все мы лишь стайка беззаботно щебечущих пташек… Он видит только нашу оболочку и думает, что мы такие и есть: милые южные леди. И вот что я вам скажу: в южных леди нет ничего милого.

Вновь наступила долгая пауза, которую прервала Патриция:

– У него есть слабость – он одинок. Он не связан с другими людьми, у него нет ни родных, ни друзей. Если кто-то из нас однажды пропустит свою очередь подвозить детей в школу, у наших домов одна за другой начнут останавливаться машины и все будут спрашивать, всё ли у нас в порядке. А он одиночка. Если мы заставим его исчезнуть, совсем исчезнуть, навсегда, некому будет задавать вопросы. Будет сложно пережить один или два дня, но потом все успокоится – и все будет так, как будто его никогда и не существовало.

Пожав плечами, Мэриэллен закинула назад голову, устремив глаза к потолку.

– Вот вы сидите тут и считаете все это нормальным? Нас шесть женщин. Пять, так как Грейс вряд ли вернется. Китти, я хочу сказать, что ты даже не в состоянии открутить крышку от банки, твой муж делает это за тебя.

– Все это… совсем не о том, – проговорила Слик, глаза ее сверкали. – Это не касается наших мужей… или кого-то еще. Это касается нас. Мы должны понять… сможем ли мы преодолеть путь. Вот что важно… не наши деньги, или внешность, или наши мужья… Сможем ли мы преодолеть путь?

– Мы не сможем убить человека, – сказала Мэриэллен.

– Он не человек, – возразила миссис Грин.

– Послушайте меня, – продолжала Слик. – Если бы в нашем городе… обнаружилась свалка токсичных отходов… вызывающих рак… мы бы не остановились, пока не избавились бы от них… Это то же самое. Никакой разницы. На кону безопасность наших семей… жизни наших детей. Готовы ли вы бросить… вызов этому?

Мэриэллен наклонилась и дотронулась до ноги Китти. Китти оторвалась от изучения своих коленей.

– Ты правда видела Франсин на чердаке? Не лги мне. Ты уверена, что это была она? Не игра теней, не манекен, не реквизит для Хеллоуина?

Вся сжавшись, Китти кивнула.

– Стоит мне закрыть глаза, как я вижу ее в этом чемодане, завернутую в пленку, – простонала она. – Мэриэллен, я не могу спать…

Несколько секунд Мэриэллен внимательно вглядывалась в ее лицо, затем откинулась назад.

– Как мы это сделаем? – спросила она.

– Прежде чем продолжить, – прохрипела Слик, – мы должны всё прояснить, проговорить… и больше никогда к этому не возвращаться. Каждая должна подтвердить… После этого… обратного пути не будет.

– Аминь, – ответила миссис Грин.

– Конечно, – согласилась Патриция.

– Китти? – спросила Слик.

– Да поможет мне Бог, да. – Китти судорожно выдохнула.

– Мэриэллен?

Мэриэллен не ответила.

– Следующей его жертвой станет Кэролайн, – сказала Патриция. – Затем Алекса. Потом Моника. Он сделает с ними то же, что сделал с Кори. Это просто голод, Мэриэллен. Он будет жрать, жрать и жрать, пока совсем ничего не останется.

– Я не буду делать ничего противозаконного.

– Мы за пределами закона. Мы защищаем свои семьи. Мы сделаем все, что потребуется. Ты тоже мать.

Все смотрели на Мэриэллен. Ее спина напряглась, а потом внутренняя борьба закончилась и плечи ее поникли.

– Хорошо, – вымолвила она.

Патриция, Слик и миссис Грин обменялись взглядами. Патриция восприняла это как знак продолжать.

– Нужна ночь, когда никто не сможет нам помешать. На следующей неделе состоится игра Каролина – Клемсон. Все население штата будет приковано к телевизорам, с первой до последней минуты. Тогда-то мы это и сделаем.

– Сделаем что? – Голос Китти был еле слышен.

– Я прочитала о них все, что смогла достать. – Патриция вытащила из сумочки стандартную черно-белую тетрадку для сочинений. – Обо всех видах вампиров. Миссис Грин и я составили список того, в чем сходятся все авторы. Есть масса суеверий как сотворить вампира, и столько же о том, как его убить: яркий солнечный свет, кол в сердце, обезглавливание, серебро.

– Мы можем считать, что он зло, но не настоящий вампир, – возразила Мэриэллен. – Он вполне может быть, как тот Вампир из Сакраменто, который просто думал, что он вампир.

– Нет, – сказала Патриция. – Больше мы не должны попадаться на это. Он нечто противоестественное, и мы должны убить его правильно, чтобы он не смог вернуться. Он недооценивает нас, но мы не должны недооценивать его.

В этой стерильной больничной палате с пластиковыми стаканчиками и соломинками, со свисающим с потолка телевизором, с открытками с пожеланиями здоровья на подоконнике, ее слова звучали дико. Члены «не-совсем-клуба» оглядели друг друга: у каждой была удобная обувь на ногах, около каждой стояла вместительная сумочка с очками для чтения, блокнотом и шариковой ручкой – и поняли, что перешли черту.

– Мы должны будем вбить ему кол в сердце? – спросила Китти. – Сомневаюсь, что способна на это.

– Никаких колов, – успокоила ее Патриция.