Русь, Малая Русь, Украина. Этническое и религиозное в сознании населения украинских земель эпохи Руины

При этом царская власть в «Перестроге…» не идеализируется. Ошибкой Алексея Михайловича автор считает то, что он так и не предоставил своё покровительство православному населению Речи Посполитой. Время для такого шага было уже потеряно, так как заключить такой договор можно только по окончанию войны. Это вызывает возмущение у анонима: по его мнению, белорусские и украинские территории должны принадлежать царю. «А тых панствъ ест лентiмус и сукцесоръ (наследник — Д. С.) цръ московский, бо то его продокъ власный был стый Володимеръ и другiе ксенжства, которые в той же вѣры, яко он был, цркви и розные фунъдацые в рускых землях своих фундовали и в ных тѣла свои зложили»[215].

Здесь в произведении снова делается отсылка к Дорошенко, который желал, чтобы царь оставил Украину. Согласно тексту «Перестроги…», гетман так настроен только потому, что желает сохранить всю полноту власти за собой. В случае, если царь предоставит казаков самим себе, то Украину вновь захватят поляки и лишат население всех вольностей. «Що обачит може кождый поза гранiцею московскою, якъ живут украинцѣ на волностях, обфити (обделены — Д. С.) во всемъ»[216].

Обращаясь к казакам, автор не стесняется самой жесткой критики: «козаки сами Украину згубыли…и радячи, яко инъши моудрые народи Украиною не могут и не умѣютъ…» Однако самый главный проступок казаков, по мнению составителя «Перестроги» заключается в том, что из-за их непостоянства были разрушены многие храмы, разорены церковные маетности и, самое главное, православное население Речи Посполитой оказалось вовсе без защиты: «А за такую злую справу казаков болшая наступила от поляков зъгуба цркви Бжой»[217].

Подводя определенный итог, можно отметить, что «Перестрога…» — это чисто политический трактат, написанный на актуальные темы и преследующий конкретную цель — «вразумить» казачью старшину и научить ее, как надо поступать в условиях Руины. Автор шел по горячим следам нескольких гетманских измен, Андрусовского перемирия и нового протурецкого курса Петра Дорошенко. В его критике казачьей старшины выкристаллизовывается отдельная позиция православного духовенства, причем, как высших, киевских слоев, так и более «демократичных» представителей приходского священства[218]. Именно духовенство — это те самые «мудрые» люди, сведущие в Святом Писании и истории, способные направить деструктивные, корыстные, по их мнению действия казаков на решения самых важных проблем, стоящих перед Украиной — объединения, пусть и под властью московского царя, и защиту православной церкви.

Антитурецкий пафос произведения, выпады автора против политики Дорошенко, идея превосходства интеллектуальной элиты (в данном случае, духовенства) над военной и политической сближают позицию автора «Перестроги…» с мыслями, высказанными в разное время Иннокентием Гизелем, Лазарем Барановичем и другими представителями высшего киевского духовенства. В этом ключе, «Перестрогу…» можно рассматривать как первую попытку обобщения политических идей, присущих малороссийскому духовенству эпохи «Руины».

В то же время, доказывая права царя на украинские и белорусские земли, автор не идет дальше аргументов, предложенных киевским духовенством в 50-е — 60-е гг. XVII в. Алексей Михайлович — это единоверный православный монарх, «потомок» князя Владимира. Русь, украинцы (сразу отметим, что этот термин в «Перестроге…» впервые использован в качестве обозначения населения украинских земль[219]) и «москва» выступают как разные народы. Автор ничего не говорит об их родстве и близости. По-видимому, для него было достаточно чисто религиозных и династических аргументов, оправдывающих Переяславскую раду.

В «Перестроге…» также улавливаются и чисто патриотические мотивы[220]. В произведении вчувствуется патриотический дискурс, предметом которого выступают украинские земли, «украинцы» и Русь в широком и узком смыслах (как обозначение украинской территории так и синоним восточнославянских народов). В таком виде мы не встречаем патриотических мотивов в источниках, по времени предшествующих этому произведению. В этом отношении, мы можем назвать «Перестрогу…» новаторским сочинением, в котором была подведена определенная черта процессу формирования протонационального сознания.