Русь, Малая Русь, Украина. Этническое и религиозное в сознании населения украинских земель эпохи Руины

Вряд ли можно назвать совпадением тот факт, что годы издания «Синопсиса…» соответствуют времени наиболее серьезного противостояния с Дорошенко и османами. В 1674 г. русско-казацкие войска заняли Правобережье, но укрепиться там не смогли, в 1678 г. был сожжен Чигирин, а русские и казацкие полки отошли на Левобережье, наконец, на исходе русско-турецкой войны в 1680 г. крымский хан Мурад-Гирей атаковал укрепления белгородской оборонительной черты. В это время в Киеве боялись, что турки и татары захватят город, что очень хорошо прослеживается по источникам. В 1674 г., в год первого издания «Синопсиса…» Иннокентий Гизель, испугавшись, что «христианский народ» может попасть под «агарянское иго» просил царя сберечь сокровища Киево-Печерского монастыря «от прародителей вашего пресветлого царского величества наданых» за московским рубежом в Путивле[327]. А в 1680 во время третьего издания в Москву от архимандрита отправилось посольство с просьбой пожаловать Лавре какой-нибудь монастырь в Брянске или Трубчевске, где Гизель «с братией» мог поселиться во время вражеского нашествия[328].

Во второй половине 70-х гг. XVII в. произошло еще одно важное изменение в структуре политической и интеллектуальной элиты Гетманщины, нашедшее свое отражение, в том числе, и в содержании третьей редакции «Синопсиса…» Как было сказано выше, конец 60-х гг. — время наибольшего разочарования духовенства в действиях казацкой старшины. Представители киевской митрополии не только выражали свое мнение, но и активно вмешивались в политику, что видно на примере наиболее авторитетных представителей киевского духовенства — Лазаря Барановича, Иннокентия Гизеля и Мефодия Филимоновича. Это разочарование и расхождение во взглядах на будущее украинских земель нашло свое яркое отражение в тексте уже упоминаемой «Перестроге Украине», в которой от образа казака-защитника веры не осталось и следа.

Ситуация, однако, изменилась после того, как гетманскую булаву получил И. С. Самойлович, который в течение пятнадцати лет сохранял стабильные отношения с Москвой. Озвучивший претензии на право называться гетманом «обеих берегов», Самойлович, как было уже указано, активно включился в борьбу с турецко-татарской угрозой. Это не осталось незамеченным со стороны киевских интеллектуалов. В 1676 г. в новой типографии, основанной Лазарем Барановичем в Новгороде-Северском вышла книга игумена Иоанникия Галятовского «Скарбница Потребная». В предисловии, посвященном Ивану Самойловичу, Галятовский сравнивал гетмана с Иваном Сагайдачным и называл казаков «золотым щитом», охранявшим святую церковь от «волков немилостивых», то есть от мусульман[329]. В «Синопсисе…» есть главы, посвященные чигиринским походам[330].

На годовщину смерти Иннокентия Гизеля в 1685 г. один из его учеников, Дмитрий Туптало (будущий известный деятель русской церкви, митрополит Дмитрий Ростовский — Д. С.) в память об архимандрите написал панегирик «Пирамида или столп». В этом произведении есть очень яркое описание того, как период Руины повлиял на взгляды Гизеля. «Видети бо воинами истощенную Украину Христианскую, — писал Дмитрий, — разве то не болезнь? Слышати проливающуюся кровь людей правоверных — разве то не воздыхание? Видети не один раз утесненную от неприятелей святую — разве то не болезнь? Слышати близко сверкающий меч басурманский — разве то не воздыхание? Видети волков мысленных, нападающих на духовное его стадо — разве то не болезнь?»[331]

Политическая нестабильность, постоянная угроза военного конфликта, возможность турецкого наступления, от которого могли пострадать православные церкви и монастыри, — вот, что, по словам Дмитрия Туптало, беспокоило архимандрита. Как было уже неоднократно отмечено, именно поэтому Иннокентий Гизель вместе с другими представителями высшего киевского духовенства, связывал стабильность с царской властью. В связи с этим можно предположить, что общий ход событий военно-политической жизни украинских земель эпохи Руины отразилсяна содержании произведения такого активного их участника как Иннокентий Гизель.

Вопрос о времени составления «Синопсиса…» Традиционной датой написания первой редакции «Синопсиса…» считают 1674 г., что, в общем ожидаемо, так как именно она проставлена на титульном листе произведения. Однако, в научной литературе, посвященной нашему источнику присутствуют и другие точки зрения, связанные, в первую очередь, с его «удревнением». Такой позиции придерживался, в частности, С. Л. Пештич. Опираясь на некую записку об условиях переговоров с Речью Посполитой 1671 г., авторство которой традиционно приписывают И. Гизелю. Исследователь относил составление и написание «Синопсиса…» к 1670–71 гг.[332]