Руссиш/Дойч. Семейная история

И это страна великого Маркса?!
Это бурного Шиллера дом?!
Это сюда меня под конвоем
Пригнал фашист и назвал рабом?!
И стенам не вздохнуть от «Рот фронта»?
И стягу спартаковцев не зардеть?
Ты ударил меня, германский парень,
И ещё раз ударил… За что? Ответь!..

«Какое счастье – жить в мире, – подумалось Максиму. – В таких местах лучше всего понимаешь главную заповедь русского человека – только бы не было войны!»

Разъезды по стране позволяли открыть для себя ещё неизведанные страницы истории и современной жизни интереснейшего государства, прожить в котором молодая семья Селижаровых рассчитывала не менее пяти-шести лет. Превратившаяся в экономического гиганта Германия вознамерилась сбросить обидное прозвище «политического карлика».

В Бонне развалилась правившая почти полтора десятка лет социал-либеральная коалиция. К власти пришло правительство нового «антисоветского» канцлера Коля, и Максима распирало любопытство, оправдаются ли его оптимистические прогнозы касательно линии на отношения с Советским Союзом.

Когда муж в очередной раз покидал жилище, оставляя её в одиночестве, Полина не устраивала супругу сцен («Опять этот Мюнхен! Когда же, наконец, побудешь со мной?»). Компания Гоши с Марусей её вполне удовлетворяла. Бывало, правда, что Максим брал её в дальние края с собой. В этих поездках любимая жёнушка чувствовала себя, однако, не вполне комфортно. Она прилично говорила по-английски, но по-немецки – чуть-чуть.

Поэтому не любила изображать на лице натянутые чувства и смеяться только потому, что смеются собеседники. А из немцев редко кто понимал язык Шекспира (через четверть века в Германии не останется практически никого без знания английского). Изредка и сама Полина отправлялась на одно- или двухдневные экскурсии по линии туристических агентств в другие города Германии, благо порядки в посольстве становились всё демократичнее.

Оба любили кино, и на уикенд частенько наведывались в один из кинотеатров в Кёльне, где показывали новые американские фильмы на языке оригинала. «Инопланетянин», «Индиана Джонс» и «Почтальон всегда звонит дважды» – эти ленты, по их единодушному мнению, весь

мир будет смотреть и восхищаться ещё лет 50 минимум. Максиму страшно понравился «Лицо со шрамом», а Полина утверждала, что лучший фильм Голливуда – это, разумеется, «Тутси» с Дастином Хоффманом.

Прежние страхи Максима по отношению к германским родственникам в значительной степени рассеялись. Фамильное гнездо Шпрингдерхаузенов по-прежнему находилось в Бонне. Поэтому он частенько наведывался в гости к дяде Эмилю, тёте Кьяре и своим сверстникам Максу и Бьянке, а однажды познакомил их со своей спутницей жизни. В семейную историю, однако, Полину из лучших побуждений не посвятили. Но она каким-то интуитивным образом почувствовала некую особенность в отношениях между мужем и этим семейством.

– Какие загадочные люди эти Шпрингеры, – заикнулась она мужу после первой встречи с ними. – Где ты их приобрёл? Мне показалось, что они по отношению к тебе неровно дышат, особенно Бьянка. Или я ошибаюсь? В любом случае нельзя терять связь с такими умными и состоятельными людьми.

Боннские родственники, догадываясь о размерах зарплат в советском посольстве, не раз доверительно предлагали Максиму безвозмездную финансовую помощь в любом размере. Но гордый парень решительно от неё отказывался.

Особо тесные отношения установились у него с Максом. Тот быстро продвигался по служебной лестнице и приобретал репутацию одного из важнейших советологов в германском МИДе. Папа Эмиль поддерживал дружеские связи с шефом сына, и обычно скупой на похвалу Геншер позитивно отзывался о достоинствах младшего Шпрингдерхаузена. Оба дипломата, советский и германский, вели горячие споры о политике разрядки и натовском решении.

Первая командировка привела Макса в Москву, где он проработал пять лет. Теперь собирался в Брюссель, в представительство при НАТО. Он и Максиму совето-

вал – дипломат, если он действительно желает познать суть профессии, ни в коем случае не должен связывать свою должностную географию с одной страной или одним функциональным участком. Ротация – вот секрет профессионального совершенствования.

Специализация, утверждал Макс, необходима в первую очередь, как это ни странно, на высшем дипломатическом уровне – для посла. Апогей глупости, когда специалиста по Индонезии назначают послом в Индию, а знатока Индии – в Индонезию. Нельзя, с его точки зрения, направлять руководителями загранучреждений непрофессионалов из числа политиков или общественных деятелей. Многие проблемы дипломатической службы США прежде всего, но в немалой степени и других государств, включая СССР и ФРГ, проистекают именно из этой порочной практики.