Русская эмиграция в борьбе с большевизмом

Обвинительный акт о предании Бориса Коверды Чрезвычайному суду в качестве обвиняемого по статье 453 Уголовного кодекса

7 июня 1927 года, в 9 ч утра, посланник СССР Петр Войков, в сопровождении сотрудника посольства Юрия Григоровича прибыл на главный вокзал для встречи возвращавшегося из Лондона через Берлин полномочного представителя правительства СССР в Лондоне Аркадия Розенгольца. Встретившись с Розенгольцем, посланник Войков отправился с ним пить кофе в железнодорожный буфет, а затем оба вышли на перрон к скорому поезду, отходящему из Варшавы в 9 ч 55 мин; этим поездом Розенгольц должен был выехать в Москву. В тот момент, когда посланник Войков с Розенгольцем находился около спального вагона этого поезда, раздался револьверный выстрел, направленный в посланника Войкова. Стрелял неизвестный мужчина. Войков отскочил, бросился бежать; нападающий стрелял ему вслед, в ответ на что Войков вынул из кармана револьвер, обернулся и несколько раз выстрелил в нападавшего, затем стал падать и упал на руки подбежавшего полицейского околоточного Ясинского. Нападавший, увидев приближавшуюся полицию, по требованию которой он поднял руки вверх и бросил револьвер на землю, отдался добровольно в руки полиции, заявляя, что он – Борис Ковер да и что стрелял, желая убить Войкова в качестве посланника СССР, дабы отомстить за Россию, за миллионы людей. Посланник Войков, по оказанию ему первой медицинской помощи на вокзале, был перевезен в госпиталь Младенца Иисуса, где в 10 ч 40 мин того же дня скончался.

Произведенное в тот же день профессором Варшавского университета Грживо-Домбровским вскрытие трупа показало, что Войков получил две огнестрельные раны: одну – в область грудной клетки, по левой стороне, другую – в область мягких тканей правого плеча. Эксперт профессор Грживо-Домбровский признал, что ранение грудной клетки было соединено с ранением левого легкого и что рана эта безусловно смертельна, ибо ею было вызвано внутреннее кровоизлияние в область легких в количестве 3600 кубических сантиметров.

Стрелявшим в посланника Войкова оказался Борис Коверда, 19 лет, ученик гимназии Русского Общества в Вильне, который, будучи допрошен в качестве обвиняемого, признал себя виновным в предумышленном убийстве посланника Войкова и заявил, что, будучи противником существующего в России политического и социального строя и стремясь к выезду в Россию, дабы там принять активное участие в борьбе против этого строя, он прибыл в Варшаву с целью получения разрешения представительства СССР на бесплатный въезд в Россию, а когда ему было в этом отказано, решил убить посланника Войкова как представителя власти СССР. Коверда при этом сказал, что с посланником Войковым он никогда не разговаривал, никаких претензий к нему не имел, ни к какой политической организации не принадлежал и свой поступок совершил самостоятельно, без чьего-либо уговора или соучастия.

На основании вышеуказанных данных житель г. Вильны Борис Коверда, 19 лет, обвиняется в том, что: 7 июня 1927 года в Варшаве на главном вокзале, намереваясь лишить жизни посланника СССР в Польше Петра Войкова, выстрелил в него из револьвера шестикратно и смертельно ранил его в область грудной клетки, по левой стороне, что вызвало внутреннее кровоизлияние в область легких и смерть Войкова, причем поступок этот был совершен по поводу исполнения Петром Войковым его официальных обязанностей полномочного посланника СССР в Польше, аккредитованного при президенте Речи Посполитой.

Преступление это предусмотрено статьей 453 Уголовного Кодекса, и на основании ст. 208 Устава Уголовного Судопроизводства и ст. 1, 4, 10, 12 закона о чрезвычайных судах от 30 июня 1919 г. с дополнениями от 25 февраля 1921 г. и п. I Распоряжения Совета Министров от 28 декабря 1926 г. дело подлежит рассмотрению Чрезвычайного Суда в Варшаве.

Варшава, 11 июня 1927 г.

(Подписал) Прокурор Свионтковский.

* * *

Таков текст обвинительного акта, в котором изложены все известные данные об обстоятельствах убийства Войкова и которое решило вопрос о предании Бориса Коверды чрезвычайному суду и, следовательно, о выпавшем на его долю суровом приговоре. Текст этот необходимо, однако, дополнить некоторыми подробностями, которым, по вполне понятным причинам, не нашлось места в официальном документе.

Автору этих строк удалось увидеть Коверду через 15 минут после совершенного им покушения, в момент первого допроса в помещении полицейского участка на главном варшавском вокзале. Несмотря на только что пережитое, несомненно, большое волнение, Коверда был совершенно спокоен, лишь слегка бледен, и твердым голосом отвечал на задаваемые ему вопросы. Когда одно из лиц, присутствовавших при допросе, спросило его: «Зачем вы это сделали?», Коверда ответил:

– Я за национальную Россию и против интернационала…