Русская фантастика – 2018. Том 1

– Надо новый замок строить. За Усвятами, в междуречье Ловати и Усвячи, где волок, прямо на развилке тракта. Там торговля идет. И с Новгородом, и с Ригой.

– Тьфу, балабол! – Василий еле сдерживает гнев. – Ты там был хоть раз? Ты развилку эту только на рисунке видел, олух! Какой замок среди болот?

Но Богдан не сдается:

– Замок не замок, но если укрытие найдем, купцов сможем пощипать.

– Ты надоел мне с этим за зиму!

Оба брата вскакивают. Анна поднимается, чтобы уйти, и отец Даниил тут же занимает ее место на бревне:

– Спасибо, дочка.

И добавляет громко:

– Есть другая мысля, – убедившись, что все умолкли и готовы слушать, продолжает: – Вы все видали короля Казимира? Он моложе меня, а выглядит плохо. Старый совсем. Вы в войске служили, соседи вас знают, нужно готовиться к сейму. Скоро у нас будет новый великий князь. Мы – людишки маленькие, повлиять на выборы не сможем. Батя ваш с заговором неверно оценил силушку свою.

– С заговором? – сипит Савелий. – Ты! Ты…

Такое ощущение, что он заполняет собой всю поляну.

– Дай ему договорить, – цедит сквозь зубы Василий.

– Пущай сейм новому князю наказ свой предъявит. Волю шляхецкую. Вот дайте мне грамотку, объеду соседей, погутарю с каждым.

– Батю-то грамотка такая и погубила. Не договариваешь ты, старец. Ой не договариваешь!

Все смущаются проницательности Василия. Богдан подхватывает:

– И что говорить будешь соседям?

– Чтобы новый великий князь православие защитил. Шляхта русская всем миром за веру отцовскую встанет, и князь уступит. Увидите.

– А православие – это кто? Кто будет в ухо великому князю по-православному шептать? Ты, что ли? – Василий не выдерживает, вскакивает и, грузно ступая, делает несколько шагов туда-сюда. Останавливается возле батюшки. Отец Даниил тоже встает:

– А хоть бы я.

Мне не видно, но явно священник и мой старший брат стоят лицом к лицу, как равные.

– Вот паства ко мне за житейским советом приходит, чтобы по-божески поступать научил… И власть что панская, что княжеская така же должна быть… По божиим законам… Не могу красиво сказать… Тогда всем легчей житься будет. Если и пастыри, и паства божиих правил переступать не будут. Вон князь московский народ свой гнет! Нас король польский гнет! Вуния эта. Тьфу!

– Использует он вас, – вмешивается Савелий. – Как меня использовал.

Я не понимаю, о чем говорит дядька.

– А ты? Ты мальца этого не использовал? – Но подойти к Савелию батюшка не решается.

Я так и не понимаю: о чем они говорят?

– Не надорвешься, старый? – удивляется Богдан, но Василий перебивает его:

– А с чего ты взял, батюшка, что тебе наша грамотка поможет? Мы – кто? Сбежавшие из королевского застенка дети казненного мятежника, наследства королем лишенные. Ну кроме Юрка, конечно. С чего ты взял, что шляхта поверит письму нашему? И как мы его подписывать будем? Все разом? На землю нашу нужно твердо встать! Кому-то одному. Взять под руку. Смердов, холопов, города. Ильиничей выгнать. Соседи признают нас последними. После Казимира. А покамест браты мои глупости предлагают. Один бунт смердов решил затеять, другой купцов грабить. Андрей, ты почему молчишь?

– Смердам нет дела до ваших планов, здесь нужна Божья воля, – встревает отец Даниил, но Андрей все-таки отвечает на вопрос брата.

– Королю… живому королю Казимиру нужен сильный союзник войну против московитов вести. Или кто-то из нас, или Ильинич. Думается мне, – Андрей подражает отцу Даниилу говором, – что все уперлось в Хозяина леса. То и будет божья воля.

Андрей воодушевляется от собственной мысли и начинает говорить горячо:

– Вот ты, Василий, с Казимиром помириться хочешь. А король простит нам отцов грех, коли мы силу свою ему докажем. Успокоим смердов, наберем боевых холопов, малой Ильинич сам из наших замков уберется!

– Ильинич лучше вас это понимает, – встревает Анджей. – Расскажи им, батюшка.

– Что? – не понимает священник.

– Что услыхал в Торопце.

– А, это… Младшой Ильинич того… Взмыленный как лошадь. Разругался с воеводой, наплевал на запоры. Самолично уехал в Вильно за подмогой. Сказал, что лес надо вычистить. – Отец Даниил шамкает губами, о чем-то думает, а потом продолжает: – Смерды поддержат того, кто усмирит Хозяина. Или уйдут к московитам.

– Что ж ты его своей молитвой не усмиришь?! – кричит Богдан.

Чьи-то мягкие шаги, Анджей останавливается около него, голос звучит примирительно:

– Давайте, княжичи, я немного расскажу вам, что к чему.

Одинцовский становится на отшибе, как учитель над всеми:

– На юге в сотне верст отсюда идет война. Литовцы с Русью схватились за Верховские княжества. Тамошние князья уходят под руку Москвы. Почему вас Казимир не тронул, понятно?

Никто не отвечает.

– Основные вотчины старших Друцких рядышком. Луцкие земли западнее Верховских. Казимиру не нужно, чтобы они к Ивану Московскому следом перекинулись. Вы были заложниками. А ты, Юрий Дмитрич, их освободил.

– И что дальше?