Русская фантастика – 2018. Том 1

Я пробую вспомнить что-нибудь о войне с московским князем, но, пожалуй, давно никаких новостей не слышал. Война началась лет пять назад в землях князей Бельских и года два назад заглохла сама собой. Отец Даниил собирается уходить. Он долго молчит напоследок, а потом говорит тихо:

– За хлеб-соль спасибо. А ты подумай, князь, крепко подумай! Надумаешь что, Савелий проводит.

* * *

– Скит похож на овин, но крыша крутая, – описывает мне обитель отца Даниила Савелий. – Колокол на тополе.

– Ишь, даже колокол приволок, – радуюсь я, но пугаюсь и замолкаю.

Вокруг слышно дыхание многих людей. Никто ничего не говорит, обычные звуки плотной толпы. Хрипы, сопение, чавканье и запахи. Множество запахов простых, редко моющихся людей. Скоро яблочный спас, в холодном утреннем воздухе запахи и звуки хорошо различимы.

– Князь-батюшка…

– Не дай пропасть нам…

Жалуются, причитают. Долго и надоедливо. Мне больше не страшно, я раздражен. Такова, значит, княжья доля? Мы пробираемся внутрь скита. Я слушаю, как отец Даниил читает молитву, и думаю. Что я могу? Слепой юноша шестнадцати лет от роду. А они – кучка голодных оборванцев, скрывающихся на болотах. В лесу волки, но пуще волков страшит Хозяин леса. В весках – шляхта. Как выручить братьев? Торопец – сильная крепость с отрядом. Жижецк пожиже, но замок есть замок. Чем я его буду штурмовать? И с кем? Я? Я трясу головой, придет же мысль дурацкая! Дать мзду сторожам… Чем? Вот если бы братьев куда-то везли… Да, собрать ватагу и напасть на обоз в лесу! Хорошая идея. Только зачем королевским сторожам увозить куда-то ценных заложников? Подделать письмо от Казимира? Бред!..

Селяне получают благословление, Савелий оставляет меня наедине с батюшкой, но сумбурные мысли не идут из головы.

– Отец Даниил, научи меня! Посоветуй, как быть? – прошу я и становлюсь на колени.

Батюшка крестит мой затылок.

– А что надумал-то?

– Надо ехать в Торопец, на разведку. Братья там. Мы уверены. С кем? Как?

– Поехали, – неожиданно соглашается старик. – Ты, я, Савелий, любовь твою тоже возьмем.

Я удивленно молчу. Отец Даниил гасит свечи:

– Иконы мне надо добыть, мастерская там ладная. Повод в город проникнуть. А братьев там пошукаем. Я ж и им духовный отец. Даже в застенок, думаю, пустят до них.

– А Анна зачем?

– А ежели что не так пойдет, она тебя выведет оттель.

* * *

Торопец больше Велижа. Город обнесен стеной. Внутри целых два детинца: старый и новый. Два года назад прекратились русские набеги со стороны Новгорода, отраженные польско-литовским гарнизоном. Война сместилась в Верховские княжества, часть отряда ушла туда, к Днепру. Но войска на постое оживили торговлю. Много народу входит и выходит в город в базарные дни. Вот и мы въезжаем в Торопец на телеге, полной рогожи. Груз обычный: край наш кормится рожью, а богатеет продажей пеньки и усчины. Все смерды ходят в одежде из этой ткани. А мы, отец Даниил, Анна и я, сидим на бухтах усчины верхом, следим, чтоб не скатились от тряски. Савелий правит.

* * *

Наша телега стоит возле лавки, ради которой приехал отец Даниил. Лавка торгует не столько иконами, сколько материалами для них. Пахнет клеем и красками. Савелий уходит пристроить товар купцам и побродить по городу, батюшка – в детинец, проведать заключенных братьев, авось пустят. Я слушаю звуки незнакомого города и понимаю: чтобы слепому изучить улицы и закоулки, понадобится год. Потому я намотал на руку повод и сижу в телеге, сторожу лошадь. Рубища, в которые завернули нас с Анной, противно колются, хотя под конопляной усчиной не жарко и не холодно. Анна сидит, прислонившись к стене, и бренчит гуслями. Я прислушиваюсь. Любимая моя запевает песню, тихо и неуверенно, но мне нравится. Постепенно ее голос крепнет, пальцы увереннее движутся по струнам. Собирается толпа, и звонкий голос моей невесты теперь перекрывает звуки, издаваемые слушателями. Они шаркают, чихают, кашляют, переговариваются, но я чувствую: им нравится песня. Интересно, на ночевку в постоялом дворе Анна напоет сегодня? Нам до смерти надоели ночи под открытым небом, проведенные в компании Савелия и батюшки. И комаров.

Вдруг повод в руке провисает свободно, и стальные пальцы стискивают мое плечо. Я чувствую нож у горла и слышу голос Яна:

– Так и знал, здесь тебя найду, урод! Возле моей панночки.

Я дергаюсь, но только ранюсь ножом. Ян стаскивает меня с телеги.

– Где остальные?