Русская фантастика – 2018. Том 1

Я не отвечаю, боярин пинает меня под ребра и тащит за собой. Скрипит дверь, я стукаюсь головой о низкую притолоку, прежде чем упасть на пол среди ящиков и бочонков. Чулан. Наверное, темный. Слышу, как дверь запирается на засов, слышу скрежет замка. Второй раз Ильинич не ошибется с запором. Борюсь с отчаянием. Вот чем моя разведка закончилась! Сейчас боярин скличет людей и возьмет всех моих. И я никому не смогу помочь. Мы проиграли, проиграли! Но – не надо торопиться. Прямо сейчас, здесь, жизнь же не закончилась? Я мысленно делю ближайшее будущее на кусочки. Буду сидеть здесь, пока люди Ильинича не найдут Савелия и отца Даниила. Анну схватят последней, она на виду и ничего не подозревает. Но Ян не знает, сколько нас приехало в Торопец. Может, я смогу выбраться? Ощупываю все вокруг. Помещение тесное, низкое. Чулан при лавке. А где хозяин? Может, зайдет сюда? Скорее всего, снаружи стоит часовой. Ян нигде никогда не ездит один. Мои пальцы погружаются во что-то липкое и горячее. Свежевареный клей. Я продолжаю шарить вокруг. Нахожу бочонки с чем-то холодным и тягучим. Оно все пахнет по-разному, узнаю запах шафрана в одной из открытых вапниц. Шафран, это у нас что? Красная краска. Ха! Возвращаюсь к котелку с клеем. Раздеваюсь догола. Густо намазываю себя: плечи, подмышки, брюхо, бедра, лоб. Жду. Клей явно поставили остывать, за ним должны прийти. Клей твердеет на коже коркой, но я не даю высохнуть до конца. Два пальца окунаю в бочонок, пахнущий шафраном, и наношу кляксы поверх клеевой пленки. Должны получиться если не кровавые раны, то нарывы. Пусть испугаются. Эх, Боженька, спаси и сохрани! Высыхай быстрее! Вытираю пальцы и снова заворачиваюсь в рубище. Голоса снаружи, кто-то ругается. Хозяин лавки хочет войти в чулан. Это его собственность, и часовой уступает, вытаскивает меня на свет.

Анна еще поет. Меня возвращают на телегу. Я вскакиваю, часовой хватает за край рогожи и срывает ее. Нагой на виду у всех, я кричу над толпой:

– А-а-а!

Площадь стихает. И в тишине Анна, моя умница, обо всем догадавшись, тихо восклицает, чуть неуверенно, тонко, так, что даже у меня на затылке встают дыбом волосы:

– Чума!

Ничто, никакая сила не могла очистить площадь Торопца быстрее, чем это слово, произнесенное звонким девичьим голосом. Крики, вопли, драка. Пешие, конные, все бросились во все стороны, топча друг друга. Если даже в толпе оставались боевые холопы боярина, их смело, как щепки ураганом, а то и сами они сбежали от греха подальше, забыв о долге. Черная смерть – великий уравнитель.

– Бежим! – Савелий швырнул в меня рогожей, схватил поводья и приказал уже Анне: – Уложи и накрой его. И ни звука больше!

– А отец Даниил? – спросила Анна.

Самообладания она не потеряла, настоящая княгиня.

– Его придется бросить! Иначе город сейчас закроют, и мы тоже окажемся в западне. Не маленький – выпутается.

У ворот сбились телеги и кареты. Люди молчаливые и напуганные, густая очередь. Охрана пока ни о чем не догадывается, кто ж им скажет правду? Кто поведает о причине бегства? Уже выбравшись за стену, мы слышим доносящийся сверху топот сапог. По стене бежит гонец, от башни к башне, в сторону ворот. Кричит. Но поздно!

* * *

Анна отмывает меня в пруду у дороги. Мы остановились, едва опустевший тракт свернул в лес. Тракт пуст, потому нам нет причин спешить. В отличие от иных счастливцев, ускользнувших из Торопца раньше нас. Савелий поблизости стучит топором, но что он делает с деревьями, я не понимаю. Звука падающих стволов не слышно.

– Ну ты хваток, Юрий Дмитрич! Молодчина. Я б сам не догадался. Но другого шанса у нас не будет.

– О чем ты, Савелий?

– Воевода торопецкий свое дело знает. Город заперт из-за чумы, посадских тоже внутрь загнали. Войско сейчас разбивает лагерь снаружи. Думаю, их в лагере тоже запрут. Пока не поймут, что никакой чумы нет. Но у нас другой возможности не будет!

– Не понимаю. Какой возможности тебе надо?

Савелий замирает, наверное, смотрит на меня недоверчиво. Пыхтит, будто решает, рассердиться на мою непонятливость или не надо. Наконец поясняет:

– Знатных заложников с небольшим конвоем везут в Жижецк. Тут одна дорога. Остальные ведут на Русь. Они уже выехали. Я их видел.

– Ты считаешь, что я это предвидел? – ухмыляюсь я.

Мне не нужен ответ, настолько я доволен. Нет, конечно. Мои планы не распространялись дальше «сбежать». Значит, Бог на нашей стороне!

– Охрану я возьму на себя. А ты, девчоночка, смотри в оба. Если что, поможешь карету открыть. До темноты успеть надо.

– Почему до темноты? Ночью-то сподручнее, – удивляется моя умница.

– Хозяина… Боюсь… – отвечает Савелий тихо.

– Ты боишься Хозяина леса? Здесь? Разве его владения распространяются так далеко? До самого Торопца? – удивляюсь теперь уже я.

– Он уже ушел, – отвечает Анна и вытирает меня.

– А что он делал топором?

– Что-то вроде силков. Никогда не видела, чтобы жгуты из лыка плели с такой скоростью!

* * *