– Хозяин держится подальше от Адовой топи. Никогда не подходит к ней близко. Видать, она его тоже пугает. Но и уйти от нее далеко не может. Словно манит она его. Подойдет, посмотрит и назад в лес уходит. Покружит и возвращается к болоту. Словно ждет кого-то оттуда.
– Савелий, а что ты не говоришь им, что Хозяин только в полнолуние в лесу объявляется? – Батюшка своей осведомленностью обрывает разговор.
Каждый задумывается. Это ж что выходит, Савелий над нами насмехается, знает, что Хозяин леса к нам не выйдет? Но вслух никто не задает этот вопрос.
– А волки? – повторяет Василий.
– Что волки? – переспрашивает Андрей.
– А то, что не складывается. – Одинцовский решает вмешаться в разговор князей. – Если Хозяин леса – оборотень и появляется в полнолуние, то волки на луну только воют. Она им не мешает жрать скотину.
– А почему ты решил, что Хозяин леса – оборотень? – одергивает шляхтича Богдан.
– Если появляется только в полнолуние, значит, оборотень, – объясняет Одинцовский. – Смотрите! Из Стефана чучело сделал в полнолуние, Роман Ильинич сгубил свой отряд тоже при полной луне. Но каким боком тут волки? Не понимаю.
В разговор вмешивается Анна:
– Все складывается. На наш табор Хозяин леса вместе с волками напал. Гигантский медведь и волки. Заодно они.
– Ты чего молчишь, Савелий? – Отец Даниил возвращает разговор к его началу.
– А че объяснять? Полнолуние через четыре дня. Можете между собой дальше спорить. А потом я вернусь и отведу на болото того, кто смелый.
– Что будете делать, если договора не будет? – Неужели этот вопрос задал я?
– Как? – Богдан думает быстрее остальных.
– Совсем! Если никто из нас не понравится Хозяину?
– А вы вернитесь сначала. – Одинцовский осмелел и говорил чуть ли не дерзко. – Хозяин того из вас, кто не по нраву ему будет, может того… Не отпустить!
– И будет ему жертва! А говорить с ним как? – Голос Андрея дрожит. – Он по-человечьи разумеет?
– Если оборотень, то разумеет. Наверное.
Мне кажется, что шляхтич, батюшка и дядька сейчас на одной стороне, смотрят на нас, Дмитриевичей, с пренебрежением и вызовом. Но Одинцовский продолжает:
– Есть еще одна проблема. Время! Боярин не дурак и к полнолунию вернется. Если хоругвь будет конная.
Теперь только костер трещит.
– А можно… – начинает Анна и тут же смущенно умолкает.
– Что?
Мне кажется, что сейчас она скажет важное.
– Можно мне тоже? Пойти с вами. А вдруг Хозяин леса со мной захочет договориться?
– По праву крови, – густым басом произносит Василий.
Мне становится смешно.
– Забыл сказать вам, братья, Анна Иоанновна – законная жена моя. Она теперь тоже Друцкая. Отец Даниил обвенчал нас.
– Да, – подтверждает батюшка, – вот в этом самом храме.
– Выходит, ты, Юрок, вперед нас всех поспел, – говорит Богдан.
– И что, ты ею готов пожертвовать? Если я прав и Хозяину в самом деле нужна жертва. – Андрей возвращается к прежней мысли.
– В самом деле, Анна, ты ж тогда чуть не погибла! – увещеваю я.
Ее желание мне кажется несерьезным.
– Из вас всех я одна его видела, и медведь меня не тронул. И в этот раз обойдется. Уверена. И я не буду брать оружие.
Ночные звуки в лесу стихают, близится рассвет. Мне не хочется спорить с Анной при всех. Я встаю, с хрустом потягиваюсь и поворачиваюсь лицом к восходу. Братья расходятся по своим шалашам спать, кто-то заворачивается в одеяло прямо у костра. Наверное, Савелий и Одинцовский. Я отхожу в лес, подальше. Следом идет жена.
– Душа моя! Что ты задумала? С чего ты взяла, что Хозяин леса оставил тебя в живых со смыслом? Я помню твой рассказ! Он тебя просто не заметил, маленькая моя!
Анна обнимает меня, и мы стоим так. Я слушаю ее дыхание и стук сердечка. Так покойно с ней! Но она отстраняется:
– Как думаешь, с кем Хозяин леса заключит договор?
– Я, по крайней мере, его не испугаюсь. Я же его не увижу! – бравирую я, но это напускная бравада.
– А если он тебя просто сожрет? Я останусь с кем-то из твоих старших братьев, да? Как кто?
– А если тебя сожрет?
Она думает недолго, берет меня за руку и подносит к губам.
– Тогда я пойду сразу за тобой.
Мне нечего сказать жене. Рассвет близко. Мне вдруг нестерпимо хочется побыть одному. Просто я верю, что однажды смогу увидеть восходящее солнце. Это моя мечта! Отворачиваюсь от Анны и срываю повязку. Моргаю, ищу свет… Тщетно.
Вдалеке кричит петух, кто-то из бежавших смердов сумел привести на болота скотину. Начинается еще один день.
Мы выходим наружу из скита отца Даниила. Четверо братьев и княгиня Анна. Савелий нетерпеливо уходит вперед, поджидает. Я не стал уточнять, взял ли кто-то оружие. Батюшка кропит на нас святой водой. Шепчет слова молитвы и благословения.
– Ступайте с Богом, сынки! Буду молиться за каждого из вас.
Безмолвные провожающие остались позади. Зато рядом появился Анджей, его голос тревожен:
– Юрий Дмитриевич, дозволь совершить поступок!
– Давай.
Он срывает с моей головы шапку.
– Надень, Анна! И в лесу не снимай.
– Что это значит?
Я не сопротивляюсь, мне просто любопытно.