Русская философия. Анализ истории. том 1

счастье в земных условиях, по мере овладением знаниями о материи и её

свойствах, человек совершенствовал быт своей жизни, делал его все более и

более благоприятным. Точнее не быт и условия своего труда: он после работы

начал мыться; содержать в сухости ноги и руки; появились предметы, которые

удобны в труде и так далее. Физический труд в поте лица только остался, как

фундамент для молитвы, как условие очищения души от скверны, омрачающей

радость и счастье человека.

Отсюда становится понятным, почему враги России так жестоко

расправились над Григорием Распутиным и расстреляли всех, кто носил эту

фамилию в родной его деревне. Вот почему перед оттепелью «зачистили»

профессуру Православной Академии в Сергиевом Посаде. Вот почему

расправились над семьёй раввина в Екатеринбурге, ветерана Великой

Отечественной Войны, кавалера всех Орденов Боевой Славы. Убивали русский

путь, вместо того, чтобы следовать ему.

Как уже сказано выше, человек искал способы облегчения пребывать в

Истине (обладание Истиной всегда Голгофа есть), ведь Оная, кроме всего

прочего, самопроизвольно наделяла нас ещё одним свойством Царствия

Небесного – благоустройство среды жизни ради спасения новой и ещё пока

слабой жизни, то есть детей в условиях несовместимыми с жизнью (для

владеющего Истиной оная дарует Рай, дарует более вечное утверждение в

данных окружающих тяжёлых реалиях). Автоматически приобщаясь к какому-

либо одному Божественному свойству, древний воспринимал также весь спектр

сопутствующего и даже Саму Сущность в допустимой возможности косвенного

причастия в естественных границах этого свойства, в доступной степени

обозрения и восприятия, и обладания, а в интересующем нас случае – искомые и

желанные облегчение быта и безопасность жизни, как сопутствующие,

неотъемлемые свойства Рая, только теперь уже это не тот рай, о котором нам

свидетельствует мавританская культура. Этот рай обусловлен комфортными

условиями того же самого нудного физического труда со всем спектром

безопасности. То есть заповедь Божья о том, что человеку по грехопадению

следует добывать хлеб насущный в поте лица. А этот момент является смыслом

и целью каждого учёного и современности, и в будущем – ничто иное он искать

не может. То есть самым важным условием возникновения научно-технического

прогресса всегда была и будет высочайшая религиозность, дающая возможность

человеку адекватно видеть востребованные жизнью оттенки или свойства Рая в

мироздании, а именно Божественную субординацию в окружающей Вселенной,

либо её многовариантные явления в отдельном каком-то научном эксперименте

(fides quaerens intellectum – установки веры ищущей уразумения.) Это учёные

называют научным открытием. Как бы то не было, всякая научная деятельность

Истину (то есть Божественное) призвана искать, а религиозное деяние этой

Истиной призвана обладать, а именно быть носительницей Её, чтобы научная

деятельность была плодотворной и не в погибель человечеству. Как бы вещи

почти диаметральные, но их совместимость образует важную совокупность,

ведь для того, чтобы мерить что-то необходимо в руках держать эту меру. Чтобы

искать счастье, надо быть счастливым, чтобы видеть Божественные свойства

вокруг (ради приобщения быта и условий жизни к естественному для него

уподоблению Царствию Небесному, то есть райских условий, ведь в чем-то

ином быт и уклад жизни подобным Раю быть не может: либо приемлемые

условия для полноты обладанием счастья, либо нет), необходимо сначала

обладать Божественным. Вот именно это преследует религия, то есть приобщает

к Богу, чтобы наука искала только Божественные свойства, а не что-то иное – так

и только так формировалось человечество и смогло преодолеть этот временной

рубеж миллионов лет, во глубине которых человек искал формы причастия к

Божественной Природе с той же целью, какую мы преследуем, когда молимся в

наших Православных Храмах. Разница лишь в том, что инструменты,

опосредованно коих и с помощью коих происходит понятное разъяснение путей

к консолидации духа сообщества через познание Божественного свойств а и

дальнейшее причащение к Божественному Естеству, в те далёкие времена

формально отличались от того, что мы имеем ныне в нашем обозрении по

причине, свойственной тому времени, а именно из-за малости опыта владением

материей и некоторой ограниченности восприятия окружающего мира, скудости

знаний о нём, которые использовались для создания религиозной доктрины,

столь необходимой для утверждения нужной сплачивающей кондиции духа

общины или народа (повторюсь, что речь идёт об инструментах понятийного

языка, на котором рассказывается о Боге, а не о деяниях Божественных Лиц).

Так, к примеру, опытно установлено, что икона, как проводник Благодати

Божьей, помогает умирить себя, а значит побеждать себя в брани с самим собой.

Не важно, в чём именно человек распознавал Божественные свойства, важно то,

что он их искал, чтобы с помощью оных формировать тот порядок вещей,

который в максимуме делал бы бытие духа комфортным. Находил, и

причащался, и, желая быть более Богоподобным достигал поставленной цели,