Русская философия. Анализ истории. том 1

Эта точка несет в себе и противоречия, укладывающиеся в гармонию (излучения

происходит в абсолютно все стороны из центра, то есть излучение происходит

также в противоположные стороны), и элементы сопредельности, и единства

всего этого противоречивого (излучение происходит из единого центра).

Поражённая грехом чувственная природа способна созерцать лишь некоторый

фрагмент Божественного, оная как бы вычленяет из абсолютного

многогранного, множественного естества Божественной Природы, то, что

подобно ей и вписывается в пределы ограничения возможности. Порядок – это

только лишь одно из множественных возможных стечений обстоятельств

бесконечного хаоса, то есть некоторый частный случай его. Если во Царствии

Небесном всепрощающая, жертвенная любовь – это хаос, который прощён

(пусть будет все как есть – лишь бы было все живым), то наша любовь несет в

себе элемент эго в плохом смысле слова. Хотя если оная ориентирована на

Создателя всего, то любви Божьей сие не противоестественно. Потому мы

видим Бога тоже в образе своей слабости – в образе своего эго. Вместо того,

чтобы общаться с Ним и обретать Его Образ, мы прячем свою слабость, как

форму живого, которая также имеет право на жизнь. Мы прячемся от Него за

деревья и прикрываем свою наготу «опоясаниями из смоковных листьев». Он

вездесущий, Его берег везде в обозреваемой Вселенной. В принципе, этот хаос

явлен везде, но только мы видим то, что наделено удобным для нашего эго

порядком. Речь идёт о природе поражённой грехом, а потому что-то можно взять

у древних эллинов и из древней индийской традиции, но только в пределах

обсуждения о природе, поражённой первородным грехом. Нельзя также

выпускать эту категорию обсуждения за пределы допустимого для неё, а значит

утверждать, что хаос и безграничность есть Бог – ошибочно, ибо Бог всё-таки

несёт в Себе все грани этого бытия, а потому в границах абсолютной простоты

имеет также другие составляющие: и порядок, и субординацию в Себе Самом.

Всякий перекос в представлении начала начал порождает разрушение мира, а

так как ныне материализм восстал на жизни человечества, то нашей задачей

становится загнать его в естественные для торжества жизни пределы вновь. Тем

мы победим фашизм основательно.

После этого замечания становится ясным, что созерцая мир через такую

призму разумного обозрения окружающего нас бытия, разумно мы видим

Божественное в образе своего подобия, то есть греховной ничтожности – только

точки, то и свидетельствовать оная может о Боге, только в её естественных

пределах – не быть грехом. Что это значит? Разделим мир на две части: жертва и

отсутствие жертвы. Отсутствие жертвы становится грехом, для поддержания

такого бытия нужен постоянный приток энергий – нужен донор. То есть только

донорство грехом не обладает. Максимумом проявления донорства является то,

что нами рассмотрено в примере с кольщиком дров – это Солнце. То есть мир

делится на две части: Бог и то, что Он Своей жертвой содержит. Тогда в

декартовой системе координат мы мерим степень различия Богу во грехе от ноля

и до бесконечности. При этом ноль – это донор, а пространство – это

поглотитель, который по мере удаления все сильнее приобщается к

вампиризующей пустоте. Постоянный приток энергий, обеспечивающий

стабильное бытие живого, есть условие бытия живого – есть форма

подвижничества. Это называется добром или абсолютной безгрешностью. Он

постоянно дарует нам жизнь, к чему мы привыкли и потому не замечаем, не

можем измерить его степень испорченности грехом. А если мы сделаем

дополнение о том, что познанию и чувственному восприятию подлежит только

то, что имеет подобие нашей природе греха или наделено степенью вампиризма,

то понятно, что числовые оси систем координат – это то, что оказалось в области

нашего адекватного чувственного распознания. Таким образом, тварное в наших

представлениях о природе – это есть образ Божий в каком-то специфическом

проявлении, которое мы можем воспринимать опосредовано нашей

ограниченной грехом природой. Так как мы ничтожны по отношению ко Творцу,

то и воспринимать мы способны Его, как наш греховный образ – ничтожно

малое Его Природы, которое, повторюсь, будет только точкой, которая потом

адекватно ляжет в системы координат. Творение Божье, хотя мы не можем себе

представить о нём во Царствии Небесном до грехопадения, зато в пределах

нашего поражённого грехом мировосприятия, может быть распознанной также

только точкой, ибо подобное, воспринимаемое в пределах ограниченной грехом

природы, может порождать только его же подобие и в тех же пределах

ограниченной грехом возможностей, опосредовано коих происходит восприятие

Божественного. То есть тварное будет распознаваться также точкой, но уже

одновременно с другими свойствами и ноля (оная есть также донор, а точнее

проводник), и пространства (поглотитель ноля).

Изменяемость тварений обусловлено самим актом Божественного творчества,

при котором из небытия творение переходит в бытие. Этот момент так и остался

знаковым, что и обуславливает это извечное всеобщее движение, как

возрастание в Боге. Поэтому, так как тварный мир создан из ничего, то несёт в