Русская философия. Анализ истории. том 1

приводит к преждевременной смерти). Но это только визуально воспринимаемая

остановка жизни, ибо если есть возрастание, то живое не прекратит своё бытие

даже после визуального разрушения, то есть физической смерти.

Просто для жизни оказываются важными оба варианта полноты

свидетельства о Боге и они, в любом случае, будут неотъемлемой частью любого

проявления жизни: и точка вершины, и процесс восприятия мира вне её. Именно

это выражено на процессе продолжения жизни: семя-организм-семя. Именно это

явлено и в самом Священном Писании, где огромный опыт жизни избранного

народа упраздняется Любовью Царствия Небесного, с Которого все началось.

Скорее всего материя, а точнее элементы таблицы Д.И.Менделеева, также

проходят этот путь возрастания до самых тяжёлых и распад. Это естественно,

ибо грехопадение, как событие особой трагичности, должно было отразиться на

каждой йоте Вселенной, а не только на флоре и фауне. Таким образом,

Вселенная свидетельствует о явлении Христа народу – закономерная реальность

жизни. Только если до Рождества Христова сие было пророчеством о Нём, зато

после него напоминанием, свидетельством-доказательством.

Все известные мыслители Греции дохристианских времён (вплоть до

появления святых отцов Каппадокии, святого Максима Исповедника и их

последователи) мыслили, пользуясь инструментами со свойственной для них

природой, искажённой грехом, а потому столь велики расхождения в

обосновании устроительства Вселенной, ибо частному придавали значение

общего и наоборот наделяли грехом Божественное. Каждая научная доктрина –

часть Истины, но имеет ограниченную область определения, за пределами

которой учение становится ересью и заблуждением. Вот это и есть самое

сложное и трудное – определять границы, в пределах коих оная имеет

значимость Истины. Именно это смешение по неведению является зерном

содомского греха. Это самое сложное и важное. Нам, как ученым, надо отделить

одно от другого не ради того, чтобы отбросить, как это востребовано молитвой,

«… ибо если природа Единого порождает всё, она не может быть ничем тем, что

она порождает» (Дионисий Ареопагит). То есть важно не спутать Божественное

с Его творением. Нам, как ученым, надо отделить одно от другого не ради того,

чтобы отбросить, как это востребовано молитвой, а для того, чтобы определить

место в общем строении божественной субординации Вселенной.

Созерцая Бога Троицу можно в Нём Самом найти все ответы на

поставленные вопросы, спрогнозировать то, каким должен быть мир после

грехопадения и более того теперь остается спуститься ещё более глубоко – туда,

где ныне копошится современная квантовая физика и проделать тоже самое, а

именно указать область её функциональной значимости.

После грехопадения выражение Божественного проявилось в иных

совершенных явлениях многогранности и образах единства целостности, но

какими бы причудами Его проявление не предстало перед нашим взором, за

пределы свидетельства о Божественном Бытии ничто выйти не может, ибо вне

Его нет ничего. Он Один и выражение Его в Им же сотворённой природе мира

будет иметь образ тоже единого и всё в Его творении будет стремиться к

единству по любому общему признаку единства. То есть естество общего

Божественного остается в частном не разрушенным – во всем окружающем

веществе, как неделимое и не поруганное. А именно в природе, поражённой

грехом, Божественное присутствие не утрачено. Да мир перевернулся, но

замысел о нём, суть его, и естество остались тем же, а потому опосредовано

этой составляющей в нашей поражённой грехом человека Вселенной благодаря

Его неизбежному влиянию сложилось единство, выраженное в естественном для

этого поражённого грехом мироздания ракурсе причинно-следственного

механизма и во множественных гранях своего оформления, которое после

грехопадения обрело множественность в иной природе сложения. Иными

словами, все мы схожи в том, что в нас происходит движение, обозримое

чувственной природой грехопадения, толчком которого было общее единое в

первородном грехе (о чем так много говорили многие мыслители всех времён,

правда путали толчок от первородного греха с Божественным Промыслом).

Даже если, положим, что мир был всегда и нет у нас одного общего толчка, как

утверждают представители крайнего материализма, то, безусловно, и вне всяких

сомнений, светит Солнце и стимулирует различные формы активностей,

оказывает влияние на все формы развития. Потому различны формы этих

движений и их множественные сочетания, выраженные в многообразии флоры и

фауны. Но даже многообразие форм движений неизбежно остается единством,

рожденным от своего подобия – от единства, свойственного источнику (Солнцу),

только иначе выраженное и иначе воспринимаемое, воспринимаемое нами как

флора и фауна. И данное специфическое оформление активности Солнца и его

единство, выраженное в жизненных процессах Земли, обусловлено именно этим

сторонним влиянием, которое становится общим для всякого движения не

только как толчок движению, но и становится общим одним, как формирующее

направления этого движения, попавшего под это стороннее влияние (из хаоса