Я думаю, что Вы обратите Ваше внимание на эту выставку – художника, который всю жизнь остался верен духу своей родины. И Вы примите большое участие в этой выставке, одолжив все, что Вы можете, и, м[ежду] пр[очим], также живопись, которую я сделал в годы 1919 – 20 для театра в Москве. Я, кстати, мог бы тогда иметь возможность лично их исправить, если нужно, и подписать их.
Я знаю, что в это время будет гастролировать Московский Большой театр в Opera de Paris550
(где есть мой плафон). Это согласование было б, м[ожет] б[ыть], приятно. Кстати в Grand Palais есть большая залла для музыки и там готовятся концерты во время выставк[и], специально приготовленны[е] нек[оторыми] больш[ими] композиторами. Там можно будет исполнить и музыку нек[оторых] композиторов Советской России. Я хочу надеяться, что Вы сделаете все, что можно, чтоб поднять престиж этой выставк[и], одолжив не откладывая большое количество картин из Москвы, Ленинград[а] и нек[оторых] частных коллекционеров551. Надеюсь встретить Вас, м[ожет] б[ыть], на вернисаже 5-го декабря, чтоб Вас лично благодарить. В виду того, что осталось мало времени (названи[я] картин должны войти в готовящийся каталог) – было б хорошо поскорей уведомить Mr. Chatelain552 – Directeur des Musee de France Palais du Louvre Paris Ie и Jean Leymarie553 Musee National d`art Moderne – 2rue Manutention – комиссар выставки.С благодарностью и с сердечн
преданный Марк Шагал
ОР ГТГ. Ф. 4. Ед. хр. 1496. Л. 1–4. Автограф. На конверте (л. 4) рукой Шагала адреса:
Опубл.:
Москва. Государственная Третьяковская галерея. 1960-е
Письмо Марка Шагала в Государственную Третьяковскую галерею. Париж, 13 октября 1969. Конверт
Дарственная надпись на монографии Франца Мейера «Шагал» (Кёльн, 1961):
Дарственная надпись Иды Мейер-Шагал на книге Беллы Шагал «Горящие огни» (Гамбург, 1966):
235. Н.Д. Эфрос – Шагалу
27 ноября 1969 года.
Глубокоуважаемый и дорогой Марк Захарович!
Ваше письмо пришло, когда меня не было в Москве, и я получила его с большим запозданием. Вот почему только сейчас откликаюсь на него.
Большое, большое Вам спасибо за теплые слова об Абраме Марковиче. На днях исполнилось 15 лет, как его нет. Судьба оборвала его жизнь внезапно, как бы на полуслове, не дав ему осуществить многое начатое и задуманное.
Несколько его работ, как и «Два века»554
, увидело свет за последние 10–15 лет, но уже без него. Очень хотелось бы издать статьи Абрама Марковича о новом русском и советском искусстве. Но успею ли и удастся ли – в мои-то годы – сделать это? В такую книгу, разумеется, должно войти и то, что он писал о Вас.Ваши «Синие любовники»555
бессменно висят у нас уже свыше полувека и все мы их очень любим и расставаться с ними даже на время было бы грустно, но, конечно, я с радостью послала бы картину на Вашу большую выставку, о которой Вы пишете. В последний свой приезд в Москву по аналогичному поводу ко мне обращалась Ида Марковна. Я дала согласие и картина должна была идти в Париж вместе с Вашими работами из Третьяковской галереи, о чем у Иды Марковны была договоренность с галереей. Но оттуда ко мне никто не обратился, за картиной не прислали и она не была отправлена. То же и сейчас.Меня крайне огорчает, что я не могу исполнить Вашу просьбу, но посылать частным образом, не через учреждение, работу Шагала было бы по меньшей мере неосторожно и я не решаюсь это сделать.
Вы спрашиваете как я живу. Вокруг меня есть молодежь – есть кого любить и есть кое-какие силы работать еще – значит нельзя роптать.
Еще раз спасибо за письмо. Услышать Вас было для меня большой радостью.
Всего, всего Вам хорошего. Будьте здоровы и благополучны.
Передайте пожалуйста мой поклон и лучшие пожелания Иде Марковне.
С искренним приветом.
P.S. Простите, что пишу не от руки, но не хочу затруднять Вас своим неразборчивым почерком.
ОР РГБ. Ф. 589. 22. 52. Л. 1–2. Машинопись.
236. Шагал – М.А. Кунину
Дорогой Кунин