Русская Православная Церковь в Среднем Поволжье на рубеже XIX–XX веков

В эпоху Великих реформ замкнутость духовного сословия начинает преодолеваться по инициативе государственной власти. Осуществление церковной реформы (кстати, почти не замеченной исследователями в отличие от других преобразований Царя-Освободителя) преследовало цель улучшить быт и социальное положение духовенства. С петровских времен сословность распространялась не только на клир, но и на семейства духовенства, хотя сам Петр желал ограничить духовное звание только иерархическими степенями. Дети лиц православного духовенства причислялись к духовному ведомству, не имея возможности выбрать другой род деятельности. Духовенство было поставлено в очень неблагоприятные условия: неопределенность его юридического положения среди других сословий, ограничение прав внутри самого сословия, жалкое материальное обеспечение – всё это вызывало недовольство среди священно– и церковнослужителей[217]. В духовное звание с выгодой могли вступать только податные, но и это затруднялось различными правительственными положениями. При вступлении в духовное звание должны были соблюдаться два обязательных условия: во-первых, поведение и моральные качества кандидата должны были соответствовать духовному званию, во-вторых, учитывалась нехватка самих священнослужителей к замещению должностей[218].

Затруднительно было и выйти из духовного сословия. Преградой для желающих его покинуть становились многочисленные препоны, созданные правительством, специальное, несветское, образование, а также чисто психологическая трудность в силу привычки к многолетней однообразной деятельности. Правительство считало духовенство привилегированным сословием (освобожденным от податей, от телесных наказаний и пр.), близким к дворянству. При выходе из сословия его бывшие члены лишались всех привилегий, а кроме того, не имели права вступать на гражданскую службу в течение ряда лет: дьяконы – в течение шести, а священники – в течение десяти[219]. Намного тяжелее приходилось лишаемым сана за пороки и проступки по суду. Им в течение семи лет запрещалось въезжать в обе столицы, в течение двенадцати лет для дьяконов и двадцати лет для священников запрещалось вступать на гражданскую службу, относительно последнего была сделана лишь одна уступка: способных к службе священнослужителей дозволялось определять в канцелярские служители консисторий, попечительств и правлений[220]. Священнослужители, не вступившие ни в военную, ни в гражданскую службу по православному ведомству, в годовой срок были обязаны приписаться к податному сословию. Тех, кто был исключен за пороки, в обязательном порядке причисляли к податному сословию в каком-либо городском или сельском обществе. На гражданскую службу не брали детей церковнослужителей, не имеющих привилегированных прав по образованию, в отличие от детей священнослужителей[221].

В 1860-е гг. правовое положение духовенства наконец претерпело изменения к лучшему. В 1864 г. в северо-западных губерниях было разрешено принимать детей церковнослужителей на гражданскую службу во все присутственные места. В том же году новый либеральный устав гимназий открыл возможность духовенству помещать детей в светские учебные заведения. Уволенные из духовного звания освобождались от обязательной службы. В 1865 г. людям недуховного звания было дозволено поступать на службу на штатные причетнические должности при церквах военного ведомства. Доступ в духовно-учебные заведения был теперь открыт для всех. Должность ректора духовных академий и семинарий предоставляется наконец и белому духовенству[222]. Духовенство получает право устраивать епархиальные и окружные съезды для обсуждения насущных проблем. Учреждаются благочинные советы, должность благочинного становится выборной. Принцип выборности оптимизировал систему приходского управления. Духовенство избавляется от чрезмерной опеки со стороны епархиальных властей, постепенно изживая черты «того нравственно униженного и подавленного типа, какой был нередким в прежнее время… Духовенство возвысилось в собственном мнении»[223].

Несмотря на приниженность своего положения, именно белое духовенство моральным обликом и практической деятельностью формировало общественное мнение относительно церкви, было постоянно на виду, непосредственно общалось с прихожанами. В связи с этим большое значение приобретал такой фактор, как уровень образования священнослужителя. Он определял квалификацию священника, влиял на качество учительской, богослужебной и миссионерской деятельности.

Об уровне образования приходского духовенства в одном из своих отчетов в Св. Синод крайне неодобрительно высказался самарский епископ Михаил: «Образовательное состояние его нельзя назвать удовлетворительным. Большая часть духовенства не интересуется науками вследствие разных причин. Среди прихожан к священнику, не получившему полного семинарского образования замечается слабое доверие»[224].