Русская Православная Церковь в Среднем Поволжье на рубеже XIX–XX веков

Значительную роль в системе народного образования играла церковно-приходская школа. В начале 60-х гг. XIX в. все дело начального народного образования было решено передать в ведение церкви. Мотивы были простые: считалось, что школы, руководимые священниками, будут «спасительны» для общества и государства, ибо служители церкви «никогда не научат ни неверию, ни мятежному сопротивлению Богом поставленной власти, но, напротив, внушат беспрекословное повиновение властям»[456] [457]. Распространение церковно-приходских школ пошло быстрыми темпами. К концу 1863 г. их насчитывалось уже более 20 тысяч[458]. Однако серьезную конкуренцию им составили земские школы. Как отмечает один из авторов, «имеющиеся церковно-приходские школы не удовлетворяли возросшие потребности населения в образовании, влачили жалкое существование и не располагали достаточными средствами для постановки дела начального образования»[459]. Поэтому постепенно церковно-приходские школы стали закрываться, и спустя десять лет их осталось всего около 4 тысяч[460]. «Церковные ведомости» писали по этому поводу следующее: «С освобождением крестьян при императоре Александре II открылось широкое поле для народного образования. Духовенство приняло в этом деле живое и плодотворное участие, открывая школы и безвозмездно обучая в них детей. Но с учреждением земства явился у духовенства соперник, обладающий значительными материальными средствами. Увлекшись на путь иноземных веяний, земство вместо того, чтобы работать рука об руку с духовенством, оттеснило его от начальной школы, оставив за ним (и то не везде) только законоучительство»[461]. «Нетрудно начать и вести дело, когда под руками есть средства и люди, – отмечали «Самарские епархиальные ведомости». – Что мудрёного открыть земскую школу и вести в ней дело, когда земство отпустит достаточную субсидию на постройку здания для школы, даст 300 рублей в год учителю, которого пришлёт с дипломом учительской семинарии, снабдит школу книгами и учебными принадлежностями, – здесь не только можно, но и должно выполнить известные требования. Совсем иное дело в вопросе церковно-приходской школы. Приходскому духовенству пришлось взять на себя непосильный труд создать школу, к которой предъявили требования строже, чем к обычной народной школе (программа её шире), не имея при этом ниоткуда никаких средств, ни готовых помещений, ни способных к учительству лиц, ни жалования им…»[462]. Земские школы не вызывали у властей особого доверия. В 1870-х гг. ряд преподавателей земских школ оказался замешанным в революционной пропаганде. Правительство стало опасаться, что земские школы «вместо служения истинному просвещению могут быть превращаемы в орудие растления народа», и снова обратило свой взор к церковно-приходской школе. 13 июня 1884 г. были утверждены правила о церковно-приходских школах и школах грамоты с пометкой императора: «надеюсь, что приходское духовенство окажется достойным своего высокого призвания в этом важном деле»[463]. В них, в частности, говорилось, что «сии школы имеют целью утверждать в народе православное учение веры и нравственности христианской и сообщать первоначальные полезные знания»[464].

Церковно-приходские школы (ЦПШ) открывались приходскими священниками или, с их согласия, другими членами причта на средства прихожан. «Почти все церковно-приходские школы образовались и существуют благодаря заботам приходского духовенства. Всеми зависящими от него мерами священник склоняет прихожан построить под школу дом, принимая сам в этом участие. Если у прихожан нет такой возможности, он обращает в школу церковную сторожку, снимает квартиру под школу или получает помощь на постройку от местного помещика»[465]. Руководство школами возлагалось на приходских священников, или же на тех лиц, которых назначал епископ. В обязанности последнего входило назначение и увольнение учителей ЦПШ, поощрение наиболее активных и достойных из них, посещение ЦПШ при поездках по епархии, предоставление Синоду ежегодного отчета о состоянии ЦПШ в епархии. В каждой епархии существовал училищный совет, занимавшийся надзором за церковно-приходскими школами. Председатель и члены совета утверждались епископом. Они выбирались из числа духовных и светских лиц, «преданных делу народного образования и близко знакомых с бытом и духовными потребностями населения»[466]. На заседания училищного совета приглашался также местный директор народных училищ. Совет рассматривал отчеты священников, наблюдающих за деятельностью ЦПШ, и представлял архиерею свои соображения «о мерах, кои могут способствовать распространению в народе просвещения в духе православной церкви»[467]. Высшее управление всеми ЦПШ и распоряжение выделяемыми на их содержание кредитами принадлежало Синоду.