Русские народные сказители

Отлишилися заступы-заборонушки!
Как не стало нонь стены да городовой,
Приукрылся писарёчек хитромудрой,
Он во матушку сыру землю!
Вкупе все да мы крестьяна сухотуем:
Буде проклято велико это горюшко,
Буде проклята злодийная незгодушка.
Как по нынешним годам да по бедовым
Лучше на́ свете человеку не родитися;
Много страсти-то теперь да много ужасти,
Как больше того великиих пригрозушек;
Наезжают-то судьи да страховитые,
Разоряют-то крестьянски они жирушки
До последней-то они да лопотиночки.
Не дай, господи, на сем да на бе́лом свете
Со досадой этим горюшком возитися:
Впереди злое горе уродилося,
Впереди оно на свете расселилося.
Вы послушайте, народ — люди добрые,
Как, отколь в мире горе объявилося.
Во досюльны времена было годышки,
Жили люди во всем мире постатейные,
Они ду́-друга, люди, не терзали.
Горе людушек во ты поры боялося,
Во темны леса от них горе кидалося;
Но тут было горюшку не местечко:
Во осине горькой листье расшумелося,
Того злое это горе устрашилося;
На высоки эти щели горе бросилось,
Но и тут было горюшку не местечко:
С того щелье кременисто порастрескалось,
Огонь-пламя изо гор да объявилося;
Уже тут злое горюшко кидалося,
В окиян сине славно оно морюшко,
Под колодинку оно там запихалося;
Окиян-море с того не сволновалось,
Вода с песком на дне не помутилась;
Прошло времечка с того да не со много,
В окиян-море ловцы вдруг пригодилися,
Пошили они маленьки кораблики,
Повязали они неводы шелковые,
Проволоки они клали-то пеньковые,
Они плутивца тут клали все дубовые.
Чего на́ слыхе-то век было не слыхано,
Чего на́ виду-то век было не видано,
Как в досюльны времена да в прежни годушки
В окиян-море ловцы да не бывали.
Изловили тут свежу они рыбоньку,
Подняли во малой во корабличек:
Точно хвост да как у рыбы — лебединой,
Голова у ей вроде как козлиная.
Сдивовалися ловцы рыбы незнамой,
Пораздумались ловцы да добры молодцы:
По приметам эта рыба да как щучина.
Поскорешеньку ко бережку кидалися,
На дубовоей доске рыбу пластали.
Распололи как уловну свежу рыбоньку:
Много-множество песку у ей приглотано,
Были сглонуты ключи да золоченые.
Тут пошли эти ловцы да добры молодцы
Во деревенку свою да во селение,
Всем суседям рассказалися,
Показали им ключи да золоченые.
Тут ключи стали ловцы да применять:
Прилагали ключи ко божиим церквам, —
По церковным замкам ключи не ладятся.
По уличкам пошли они рядовым,
По купцам пошли они торговым, —
И по лавочкам ключи не пригодилися.
Тут пошли эти ловцы да добры молодцы,
По тюрьмам пошли заключевныим:
В подземельные норы ключ поладился,
Где сидело это горюшко великое.
Потихошеньку замок хоть отмыкали, —
Без молитовки, знать, двери отворяли.
Не поспели тут ловцы добры молодцы
Отпереть двери дубовые,
С подземелья злое горе разом бросилось,
Черным вороном в чисто поле слетело.
На чистом поле горюшко садилося,
И само тут злодийно восхвалялося,
Что тоска буде крестьянам неудольная:
Подъедать стало удалых добрых молодцев,
Много при́брало семейныих головушек,
Овдовило честных мужних молодыих ясен,
Обсиротило сиротных малых детушек.
Уже так да это горе расплодилося,
По чисту полю горюшко катилося,
Стужей-инеем оно да там садилося,
Над зеленыим лугом становилося,
Частым дождиком оно да рассыпалося.
С того мор пошел на милую скотинушку,
С того зябель на сдовольны эти хлебушки,
Неприятности во добрых пошли людушках.