Русские народные сказители

Поглядите-тко, народ да люди добрые,
И вы милые суседи спорядовые,
И вси сродичи вы теперь да мои сроднички!
И какова эта разлукушка великая,
И мне со милоей с надежноей сдержавушкой.
Охти мни, мне-ка, горюшице, тошнёшенько!
И столько третей хоть учётной долгой годышек,
И я жила да за моей милой любимоей семеюшкой,
И была умная скаченая жемчужинка,
Все разумная надежная головушка.
Я ведь пьяного, горюша, не видала,
Я хмельного у ворот да не встречала,
И я грубного словечка не слыхивала,
И я страсти ведь обиды не принимывала.
И я богатого суседа не боялася,
И маломощноей суседке не корилася.
Мне-ка уличка ходить была — широкая,
И путь-дороженька была мне-ка — торнёшенька.
Мне поклон да был от добрыих от людушек,
И мне почет да был от мужниих от женушек,
И столько на три, знать, учётных малых годышка
И мни талану-то ведь было столько участи.
И как жила я за любимоей семеюшкой,
И как в гостях, бедна горюшица, гостила,
И быдто сыр в масле, горюшица, каталася,
И как скачен жемчуг, горюша, рассыпалася.
И три годышка прошли да не видаются,
И, знать, талан да мою участь-то великую
И добры людушки талан да приоббаяли,
И черны вороны ведь участь приограяли, o
И деревенские собаки приоблаяли.
И столько мне-кова, кручинноей головушке,
И супроти́в мне-ка любимоей семеюшки,
И не прибрать да мне, горюшице, ведь не́ видать,
И не из милыих суседей спорядовыих,
И не в роду́ мне-ка, горюшице, не в племени,
И мни не возрастом, горюшице, не волосом,
И не по белу́ молодецкому по личушку,
И не по желтыим завивныим кудерышкам,
И не учливой цвяковитой поговорюшкой.
И нигде нету-то ведь талоей талиночки,
И ни в ком нету мне великого желаньица.
И как моя да свет любимая семеюшка
И как во эту службу со́йдет государеву
И во бессчастные солдатушки походные,
И их там вышлют на сраженьице великое,
И воевать да со злодием неприятелем,
И походить станут солдатушки бессчастные,
И понесут да они ружья завоенные,
Что оружьица ведь их да были б справлены,
И поскорёшеньку у их да занаряжены.
И тут ведь крест кладут солдаты по-писаному,
И испове́дь дают попу — отцу духовному,
И они выйдут во раздольице в чисто́ поле
И тут поклонятся на все на три сторонушки,
И сговорят бедны солдатушки бессчастные:
"И ты прости да нас, Русия подселенная,
И ты прости да нас, сесветное живленьице,
И ты, родимая, прости да нас, сторонушка,
Издали да вы простите, бедны женушки,
И сироты́ бедны простите, малы детушки!"
И столько не́весто ведь, светы, невестешенько,
И все кому да буде на́ бою божья́ милость,
И кого господи владыко-свет помилует,
И он на стра́сти, на сражении на великоем,
И кто живой да со войны-то ворочается.
И не могу да знать, кокоша горегорькая,
И столько судит ли владыка мне-ка милосливой,
Что видать милу надёжную головушку,
И тепло-красное видать ли мне-ка солнышко.
И все нигде да нету талоей талиночки,
И ни в ком нету мни великого желаньица.