Читаем Русские. Происхождение полностью

Любимые места поселения индоариев – междуречья. Дон и Северский Донец, Тигр и Евфрат, Инд и Сатледж. География «Махабхараты» [65, с. 204] с южными горами соответствует Подонью. География «Рамаяны» [65, с. 442] с восточной горой Меру, из-за которой встаёт солнце, и западной горой Аста, за которой солнце прячется на закате, соответствует северу междуречья Тигра и Ефрата, территории, называемой ныне Джезире.

Ослабленные уходом на Восток части племени, арии Митанни, продолжая сдерживать Египет, хеттов и восстановившую независимость Ассирию, не смогли отразить нашествие арамеев, кочевников с Аравийского полуострова.

В XIII веке до нашей эры арии отступили в горы. С ними ушла часть хурритов. Это время возникновения легенды, записанной в VII в нашей эры в Армении, о том, что после смерти братьев Деметра и Гисанея правили их сыновья, три брата инда: Куар, Мелтей и Хореан, основавшие город на горе. Поздняя запись ранней легенды – обычная практика. Так, точную копию легенды о Кире перенесли в своё время на Ардашира [74, с. 307]. В горах арии строили города, развивали садоводство, земледелие, скотоводство. Приучали к этим работам местные протоармянские племена собирателей и охотников.

Ассирийские источники с XIII века до нашей эры сообщают о царстве Урарту. В Библии – «царство Арарат». Столицей царства Арарат был город Тушпа, названный в честь последнего (до гражданской войны индоариев) царя Митанни Тушратты. Позднее столица была перенесена в Русахинили, названный в честь царя Русы I. Царство Арарат вступило в ожесточённую борьбу с Ассирией за господство на Ближнем Востоке.

Цари Ассирии в период с XIII по IX век составляли надписи о своих победоносных походах в Урарту. Но Ассирия не подчинила Урарту. В IX веке Урарту самое могущественное государство Передней Азии наступает на Ассирию. В VIII веке царь Ассирии Салмансар IV приказал сделать запись об урартском царе: «Аргишти урарт, чьё имя ужасно, как страшная буря, чьи силы несметны» [31]. Аргишти I победил Ассирию, покорил соседние государства и расширил царство Арарат на север, восток и запад.

Одним из главных богов царства Арарат был Шивани – арийский Шива. Название Арарат интерпретируется как арийское «Арья Ратха» – арийская колесница. Имя Руса – наиболее распространённое имя царей Арарат. Отсюда в Библии князь Рош, угрожающий Палестине с севера.

Б. Пиотровский [87, с. 16] провёл исследования конструкции урартских и ассирийских колесниц по их изображениям, оставленным древними художниками, и сделал вывод об их схожести. Действительно, ассирийцы и урарты должны были иметь схожие конструкции колесниц, так как их прототипом были колесницы ариев Митанни.

В VIII веке до нашей эры скифы из-за Волги вторглись в земли киммерийцев. Киммерийцы ушли за Днепр и в Малую Азию. Цари Арарата напали на киммерийцев в Малой Азии. Киммерийцы стали данниками царства Арарат и составили вспомогательное войско. Таким образом, индоарии взяли реванш за отступление с Дона. В 70-х годах седьмого века до нашей эры Арарат и киммерийцы разгромили Фригию. Разгром Фригии – это месть хеттам за нападения на Митанни.

Предводителя киммерийцев греки называли Лигдамисом, а ассирийцы – Тугдамме. Так по-разному слышали его имя греки и ассирийцы, хотя версия самих киммерийцев нам неизвестна. Появившиеся в это время в Закавказье скифы стали союзниками царства Арарат. Скифы-наёмники несли службу в крепостях царства.

К концу VII века до нашей эры усилилась Мидия. Царские скифы, пришедшие в это время из-за Кавказских гор, выбрали союз с Мидией. Мидяне и царские скифы атаковали Ассирию и Арарат. После этого сведения об Ассирии и царстве Арарат исчезают из источников.

В конце VII – начале VI века до нашей эры индоарии Урарту и союзные им скифы совершили великий поход на север. Прошли Кавказ, Прикаспийские степи, поднялись вдоль Волги и поселились в месте впадения реки Ветлуги в Волгу на территории, занимавшейся в то время ананьинской археологической культурой. Именно их Геродот назвал «другими скифами». В новых местах арии обнаружили родственные племена, отступившие к Волге во время нашествия ракшасов-киммерийцев. В это время арии стали называть себя «руса» по имени урартского царя Русы I.

Новое место поселения индоариев оказалось сравнительно недалеко от прародины славян.

Через некоторое время ананиньская археологическая культура, продолжаясь в других местах, исчезла на Средней Волге, исчезли и археологические свидетельства пребывания ариев на Ветлуге. Зато в Волго-Уральском междуречье появились катакомбные погребения. Их связывают с аорсами (русами).

Как название «русы» превращается в «аорсы», демонстрируют примеры: византийского императора Романа называли Арманусом [38, с. 44]; по-ассирийски «руса» – «урса» [87, с. 15]. Существует множество примеров подстановки гласной в начале слова с исчезновением гласной первого слога: Лаба – Албис, Ладога – Алдегье и т. п. Соответственно, русов могли называть арсами или орсами. До сих пор по-казахски русский – орыс, по-венгерски русский – орос.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию
Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Книги, вошедшие в настоящее издание, объединены тревожной мыслью: либеральный общественный порядок, установлению которого в странах Запада было отдано много лет упорной борьбы и труда, в настоящее время переживает кризис. И дело не только во внешних угрозах – терроризме, новых авторитарных режимах и растущей популярности разнообразных фундаменталистских доктрин. Сами идеи Просвещения, лежащие в основании современных либеральных обществ, подвергаются сомнению. Штренгер пытается доказать, что эти идеи не просто устаревшая догма «мертвых белых мужчин»: за них нужно и должно бороться; свобода – это не данность, а личное усилие каждого, толерантность невозможна без признания права на рациональную критику. Карло Штренгер (р. 1958), швейцарский и израильский философ, психоаналитик, социальный мыслитель левоцентристского направления. Преподает психологию и философию в Тель-Авивском университете, ведет колонки в газетах Haaretz и Neue Zurcher Zeitung.

Карло Штренгер

Юриспруденция / Учебная и научная литература / Образование и наука
Серийные убийцы от А до Я. История, психология, методы убийств и мотивы
Серийные убийцы от А до Я. История, психология, методы убийств и мотивы

Откуда взялись серийные убийцы и кто был первым «зарегистрированным» маньяком в истории? На какие категории они делятся согласно мотивам и как это влияет на их преступления? На чем «попадались» самые знаменитые убийцы в истории и как этому помог профайлинг? Что заставляет их убивать снова и снова? Как выжить, повстречав маньяка? Все, что вы хотели знать о феномене серийных убийств, – в масштабном исследовании криминального историка Питера Вронски.Тщательно проработанная и наполненная захватывающими историями самых знаменитых маньяков – от Джеффри Дамера и Теда Банди до Джона Уэйна Гейси и Гэри Риджуэя, книга «Серийные убийцы от А до Я» стремится объяснить безумие, которое ими движет. А также показывает, почему мы так одержимы тру-краймом, маньяками и психопатами.

Питер Вронский

Документальная литература / Публицистика / Психология / Истории из жизни / Учебная и научная литература
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга
Исповедь литературоведа. Как понимать книги от Достоевского до Кинга

В этой книге нет больших литературоведческих анализов. Да и какой в них смысл после трудов Бахтина, Лотмана, Дунаева и Набокова? Перед вами история о том, как литература переплетается с жизнью обычного человека и как в ней можно найти ответы на все важные вопросы – стоит лишь подобрать правильный момент для чтения, увидеть и услышать подсказки, которые спрятали писатели в страницах своих трудов.Автор этой книги, филолог, журналист и блогер Николай Жаринов, рассказывает о книгах, которые сопровождали его на протяжении самых значимых и переломных событий в жизни. Мы видим, как с возрастом меняется отношение к «Преступлению и наказанию» Достоевского, почему книги Кинга становятся лучшими друзьями подростков, и как Бунину удавалось превращать пошлые истории в подлинное искусство.Это исповедь, от начала и до конца субъективная, личная, не претендующая на истину. Спорьте, не соглашайтесь, критикуйте – ничто не возбраняется. Ведь по-настоящему литературу можно понять, только проживя ее через собственные эмоции.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Николай Евгеньевич Жаринов

Публицистика / Учебная и научная литература / Образование и наука