Русские суеверия

«Раз над избой, где вдова жила да об муже горевала, змей рассыпался. Вошел муж, как был при жизни, – с ружьем и зайца в руках принес. Та обрадовалась. Стали они жить; только все она сомневается, муж ли это; заставляла его креститься. Он креститься крестится, да так скоро, что не уследишь. Святцы давала читать – читает; только вместо „Богородица“ читает „Чудородица“, а вместо „Иисус Христос“ – „Сус Христос“. Догадалась она, что неладно, пошла к попу. Поп молитву ей дал, и пропал змей, не стал больше летать» (симбирск.).

Повествования о полетах огненного змея, оборачивающегося женщиной, не получили широкого распространения. «Змеем» летает покойница-мать (симбирск., вост. – сибир.). В 1920-е гг. на Урале записан рассказ одного из представителей секты странников, знакомый которого (обратившийся в странничество, но еще «не крещенный» по-страннически) «заболел, решился креститься и уйти в странство. 〈…〉 Жил в деревне, спасался. Был он не старый еще (25 лет), был не совсем крепкий, – стал тосковать о молодой жене. Тогда жена стала прилетать к нему, и он принимал ее „в стенках“ (двойные стены: тайники в домах, где живут странники) или в чулане. Так продолжалось долго. Он стал пасмурный, задумчивый, стал худеть». Когда о посещениях «жены» становится известно другим странникам, догадавшимся, что в этом обличье летает нечистый дух, молодой человек уходит домой, возвращается в мир.

Традиционно считали, что облик огненного змея принимает нечистый, бес, черт, ср.: огненный змей – свергнутый с неба, но не долетевший до земли черт (тульск.); огненный змей – пламя вокруг невидимого черта (владимир.). Однако образ огненного змея «старше» и сложнее образа черта. Огненный змей – это и «хозяин» подземного, точнее – иного царства, и вредоносный покойник (либо нечистый дух), который посещает живущих на земле людей, и оживотворенное небесное явление (падающая звезда, комета, метеорит).

Кометы иногда прямо именовали змеями; падающие звезды почитали за огненных змеев (арханг., костр., курск., донск., симбирск.) 〈Сенаторский, 1883; Зеленин, 1910; Авдеева, 1842〉. На Орловщине верили, что кометы являются от дьявола – это змеи или нечистые.

Падение звезд было и знаком смерти. Согласно повсеместно бытующим поверьям, у каждого человека на небе есть «двойник-звезда» («душа-звезда»), гаснущая либо падающая при его кончине (см. ЗВЁЗДЫ).

Огненный змей – опасное существо, недобрая душа. Прикинувшись любвеобильным парнем либо мужем, змей губит женщин: они сохнут, чахнут (змей как бы «высасывает» из них силы, иногда – «давит», умертвляет) (арханг., саратов., калуж., симбирск., вост. – сибир.). Через пять-шесть месяцев жизни со змеем его жертва чахнет и переходит во власть Сатаны (тамбов.).

Положение посещаемой змеем женщины и состояние окружающих ее селян рисуется самыми мрачными красками: «…и пошла молва без опровержения, что летает к ней огненный змей, с которым каждую ночь она разговаривает; тогда и рукой махнут. Расспрашивать ее нельзя, а дать заметить, что связь ее с нечистым духом положительно известна всему селу – да что селу? верст на 20 кругом, – тоже нельзя; нельзя также „упрекнуть“ ее, Боже упаси! Ведь пожалуется нечистому, и тут уж ждать добра нечего, тотчас сожжет. Бывали примеры, что прямо с пуни (летней хижины из хвороста) и зажжет. В таком случае остается только одно: отшатнуться всем от несчастной и избегать даже есть и пить с нею. Вот она или сделается от истерических припадков крикушею… или, впав в чахотку, скоро оканчивает жизнь» (орл.) 〈Трунов, 1869〉. Как резюмирует В. Ф. Демич, всякие «отклонения природы в ту или другую сторону вызывают… суеверные толкования, вроде сожительства женщины с животными, змеем и даже дьяволом» 〈Демич, 1891〉.

Изгоняли змея по-разному. В быличке Владимирской губернии родные «стали класть на ночь бабу в другое место с двумя бабами по бокам, в то же время наняли вековушу читать Псалтирь. В полночь трои сутки подряд в трубе вой, стук, по избе ветер; это влетел бес к бабе. В доме никто не спал, все ждали его. Старик-свекор кричал бесу: „Я тебя, поганый, гашником задушу!“ – его сын бранил беса матерными словами. Бес видит, что баба не одна, никто не спит, все окна и двери зааминены, с шумом улетел в трубу».