Русские суеверия

В 1709 г. в Каменецком магистрате разбиралось судебное дело по обвинению мещанки Клецкой «в связи с лятавцем». «На суде Клецкая старалась оправдаться, отрицая распущенные ею же слухи: „О лятавце я ничего не говорила и ничего об этом предмете не знаю“». Приводящий это свидетельство В. Б. Антонович замечает, что «лятавец – летучий злой дух – одно из суеверных объяснений падающих звезд» 〈Антонович, 1877〉.

В 1890 г. крестьяне Таможниковской волости Нижегородской губернии горячечный бред одной из крестьянок, страдавшей от безответной любви, «объяснили тем, что к женщине летает летун (летающий дьявол) и она с ним разговаривает» 〈К легендам, 1897〉.

ЛЕШАЧИ́ХА, ЛЕСАЧИ́ХА, ЛЕСНИ́ХА, ЛЕСОВИ́ХА, ЛЕШАВИ́ЦА, ЛЕ́ШЕНКА, ЛЕШИ́ХА, ЛЕШУ́ХА – лесной дух в облике женщины; жена лешего; русалка.

«Видели лешачиху на мосту около мельницы» (урал.); «Ну, лесачиха ее и пожалела. Дала ей хлеба на дорогу да домой выпустила» (арханг.); «К нему пришла лесниха, баба лесного» (свердл.); «Один парень шел с пляски, дак, говорит, она ходит, волосы распустила да в фартук набрала много травы, лешачиха-то. Он тут стал молитву читать» (арханг.).

Лешачиху описывают по-разному. Она «рисуется то как страшное, безобразное существо с огромными грудями, то как нагая женщина, идущая по лесу, то как женщина в белом сарафане или в печатном сарафане с пестрядинными нарукавниками, ростом с лесом вровень» (арханг.). В одном из рассказов она живет с мужем – лешим Иваном, который приезжает под видом генерала, в черной шубе, с красным кушаком (арханг.) 〈Померанцева, 1975〉. Лешачиха может быть дряхлой высокой старухой, «оборванной женкой».

В значительной части поверий (особенно севера и северо-востока России) лешачиха неприглядна, «необрядна», ср.: «лешачиха некрасивая, волосы растрепанные» (арханг.).

Лешачихи (именуемые то лешачихами, то боровухами) похожи на обычных, «нарядных и аккуратных» девушек, женщин. «Тата рассказывал. 〈…〉 Едем, вдруг конь фушкат, шарахатся, не идет. Глядим, впереди нас бежит молоденькая девоцка, белой платоцек наперед концами завязан. У ей уголоцек до цего прямо лежит на спине, как добры, аккуратны девушки подвязывали. Вот она бежит, бежит, бежит. Тата говорит: „Подвезем“. Мы лошади остановили, и она вроде стала. Тата ременкой жиганул, лошади шибче побежали, и девка. На лошади доганить не можем. Повернула на левую руку и исчезла. Посмотрели в том месте на снег, а там и следочка нету. Говорили потом, что это лешачиха. Ведь уж человек настоящий в сторону свернет, и следы есть. А тута нет ничего. А лешачиха красива, волосы долги» (отличительные черты лешачихи – длинные распущенные волосы, красный сарафан, способность стремительно бегать) (арханг.) 〈Черепанова, 1996〉.

Образ лешачихи полисемантичен. В облике лешачихи проглядывают черты русалки, лесного и водяного духа, а также про́клятой, сгинувшей в лесу девушки, покойницы. В ряде районов России русалки и про́клятые могут именоваться лешачихами.

Обычно лешачиха лишь ненадолго появляется перед глазами испуганного человека и тут же исчезает.

«Ходила я с матерью в лес. Вдруг вижу: идет женщина с зобенкою (с корзинкой), собирает ягоды мороху. На ней печатный сарафан, пестрядиновы нарукавники, платок на голове. Ростом же она с лесом вровень. Я мертво заревела, как увидела. Прибежала мать: „Что ты, бог с тобою!“ – „Жонка, лешачиха ходит“, – говорю. Посмотрю, а ее уже не стало» (арханг.).

Лешачиха хозяйствует в доме лешего, где «много ребят сидит. Все рванёши, тряпоши! Сидит жонка прядет толста-а-а! Жонка-то! Бабка! А жонка-то ходит, чего-то делает. Тоже: рва-а-ан сарафанишко!» (мурм.). По иной версии, «дом» лесовихи – лес; ее дети лежат, голенькие, в люльках, подвешенных к ветвям ели или сосны. Человек, укрывший нагих детей лесовихи, «может получить сверхьестественные знания и богатство». «Кто увидит лесовиху во время родов, тот должен что-нибудь набросить, не крестясь и не читая молитвы, на ее родившегося ребенка и тотчас же уйти. Лесовиха пойдет за этим человеком и всё будет спрашивать, что ему нужно: денег иль хорошей жизни. Кто попросит у ней денег, то она сейчас же насыплет ему целый приполок денег, которые при выходе из леса обращаются в уголья. Но кто будет говорить, что ему ничего не нужно, тот всю жизнь будет пользоваться успехом во всех своих делах. Поэтому народ говорит про того, кто живет в довольстве, что, верно, он видел лесовиху во время родов» (смолен.).