Русские суеверия

В представлениях о притке, причине, притче отождествляются, объединяются событие и слово (повествование о событии); слово, событие и судьба (несчастье, болезнь). «Язык, развивающий метонимические приемы мифологии, смешивает произведение с производителем и действие с причиною»; «чародество притки выражается глаголом опритчить – свести с ума» (тамбов.); сюда же должно отнести курское слово «причина» – падучая болезнь, на том основании, что притка употребляется в областном языке в форме прича 〈Буслаев, 1861〉. Ср. также поговорку «Без причины (без неприятного случая) веку не изживешь» (курск.).

Притки-болезни, напасти («приточны оговоры», «притошные притошницы») «отстреливаются», «выводятся» из заболевшего с помощью заговоров.

«От притки. Благослови, Господи, Пресвятая Богородица, всем скорбям помощница, спаси от вихрю и от ветру, от встрешного и поперешного, от моровой язвы, от притки сухой, от притки водяной, от притки ветреной, зоряной и полуденной, от притки вечерней, часовой и получасовой, минутной и полуминутной у раба Божьего [имя]. Спаси, Богородица, от всякого глазу: от рыжего, красного свирепого. Уймись, притка, и глаз, и простуда, и колотье, и стук, аминь» (нижегор.).

Покойника-притку изгоняют матерной бранью (новг.). От притки предохраняет «змеиный топор» (которым убили змею) либо такая же палка (саратов.).

«В 1630 г. мецнянин сын боярский Яков Васильевич Распопов, обвинявшийся в колдовстве, между прочим рассказывал, что во время свадьбы своего брата „он, идучи к нему, на дороге сломил ветку рябины з гнилые колоды, а сказал: как хто пойдет на свадьбу или куды-нибудь и сломит з гнилые колоды ветку рябины, и того-де человека притка никакая не возьмет“. В 1648 г. казачка, прозвищем Рогатая Баба, излечивала от притки при помощи корня полуночника, „и тот-де корень велела на гайтане привязать ко кресту“» 〈Черепнин, 1929〉.

«Нечаянную боль в пояснице называют приткою, которую лечат, положивши больного на пороге на осиновое полено и ударив слегка в поясницу косырем. В это время спрашивают: „Кого рублю?“ Ответ: „Притку“. – „Гораздо ее, больше…“ Иначе лечат притку, осыпая больного различным хлебом» (нижегор.) 〈А. М., 1859〉.

«Так как иногда думают, что притка приключается от ушиба или падения ребенка, то мать больного должна „проститься с местом“, где упал и ушибся ребенок» (казан.) 〈Демич, 1891〉. «В Васильсурском уезде (Нижегородской губ.) проститься ходят с тем местом, где кто-либо надорвался или же случился паралич, известный под названием притки. Ходят на это место подряд три зари, три раза кланяются в землю и каждый раз приговаривают: „Свято место, прости меня, Христа ради“. Обратно идут, не оглядываясь назад» 〈Попов, 1903〉.

В Пензенской губернии бытовал обряд «прошение притки»: «В полночь больной или больная (если больные сами не могут идти, то вместо сына должен идти отец, а вместо дочери – мать) идут со старухой, знающей способ совершения этого обряда, на то место, где, по их мнению, приключилась болезнь. Помолившись дома Богу, выходят за ворота и кладут на все четыре стороны по три земных поклона. Продолжая путь, на всех перекрестках делают то же. Приблизившись к известному месту, творят такие же поклоны и, падая на землю, целуют ее, приговаривая: „Мать сыра земля, прости ты меня, раба Божия [имя], окаянного, что ступил я на тебя нечистою ногою и тем оскорбил тебя. Прости, прости меня, мать сыра земля, аминь, аминь, аминь“. Затем опять кладут три поклона в землю и трижды целуют ее. Такое прошение должно повторяться три ночи кряду. После каждого прошения возвращаются домой с поклонами…» 〈Попов, 1903〉.

Считалось, что от сорока приток (болезней) помогает трава сорокаприточник (борец, аконит) 〈Высоцкий, 1911〉.

ПРО́КЛЯТЫЕ (ЗАКЛЯ́ТЫЕ), ПРОКЛЁНУТЫЕ, ПРОКЛЁНУШИ, ПРОКЛЁНЫШИ, ПРОКЛЯ́ТИКИ – про́клятые, сгоряча «отсуленные» нечистой силе; про́клятые за свои злодейства люди.

Брань «Веди леший!», «Унеси леший!», «Пошел к черту!», которую сгоряча адресуют неугодному человеку, «отдает» его во власть нечисти.

«Брань под горячую руку» в фольклоре и фольклористике нередко отождествляется с проклятьем, которое, строго говоря, должно выражаться в иных формах («Будь ты проклят!»; «Чтоб ты сквозь землю провалился!»). Поэтому про́клятыми (проклёнутыми, проклёнушами, проклятиками) именуют и тех, кто «сбранён», ненамеренно «отослан» к нечисти «неосторожным словом».

Появляясь (нередко – из вихря, с вихрем), нечистые духи (обычно леший) уносят про́клятых детей с собой.

«Али вот опеть… унесло трехгодовалого парнишка, дак подняло его выше леса, так это над лесом-то несет, ладно, что отец подбежав да молитвы став читать, ну и отбросило тоже. После мужик рассказывал: „Бежу… ровно по гладкому месту и не замицею ни лесу, ни угонов, а парнишка-то вижу, что над лесом несет, ишто хоть молитвы-те знав, а то бы и самово унесло“» (волог.).