Русские цари

Здесь следует сказать и о национальной политике Екатерины. В отличие от своих предшественников с их «благосклонным пренебрежением» (или жестокой эксплуатацией), она рассматривала положение дел с точки зрения идей просвещения, согласно которым человечество должно пройти через все основные «стадии социального развития». В соответствии с этим социально-экономическая организация, как сказал бы «домарксистский марксист», базировалась на способе производства и образе жизни: охотники и собиратели, кочующие скотоводы, оседлые фермеры и городские торговцы. Русские вступили в последнюю, высшую стадию, а другие национальности нужно было поднять до их уровня. По процесс следовало осуществлять постепенно, с как можно меньшим принуждением. Правительство должно было с помощью административных и законодательных распоряжений подвести каждую этническую группу ж тому, чтобы она приняла более высокий стандарт жизни. Стимулируя постоянное поселение иностранцев и расширение помощи для экономического преобразования России, правительство добивалось того, чтобы национальные элиты включались в русский истеблишмент, занимали должности в административных и правовых институтах, брали на себя ведущую роль и показывали пример поведения остальной части своего народа и, таким образом, интегрировались бы в более высокую старорусскую культуру и социальную организацию. Такая политика шла рука об руку со стимулированием сельского хозяйства (согласно физиократическим правилам) и развитием экономического потенциала всех частей империи.

Одновременно следует подчеркнуть, что Екатерина занималась не только русификацией в лингвистическом, религиозном или культурном плане. Русификация, по ее мнению, стала бы следствием социального и экономического преобразования и включения в административные и правовые институты империи. Не одобрялись ни принудительное обращение в православную веру, ни тем более навязывание языка или культурных норм. Эта политика довольно хорошо работала в разных национальных элитах и небольших, относительно простых этнических группах. Однако ее было не так легко реализовать в случае просвещенного и более сложного общества. Ясно, что такая политика перестала быть удовлетворительной, как только в кильватере дальнейшей европеизации и под влиянием событий 1789 г. и романтизма в Россию проник современный национализм. Но Екатерина II и ее сотрудники не могли предвидеть такого развития. В любом случае политику Екатерины, включая веротерпимость можно считать дальновидной, просвещенной и либеральной для того времени.

Расширение империи принесло с собой административную централизацию, а также социокультурную интеграцию и единообразие пограничных областей, которые раньше находились вне зоны действия центральных правительственных органов. Территориальная экспансия, административная централизация и стремление к социальному единообразию в разной мере проявлялись уже с 17 в. Они стали причиной многих больших крестьянских и казачьих восстаний, которые периодически происходили в отдаленных провинциях империи с момента воцарения династии Романовых. При Екатерине мы видим последнее и, возможно, самое продолжительное и опасное из восстаний, которые иногда распространялись на центральные регионы. Казачьи войска на Днепре и Дону были точкой притяжения для беглых крепостных, бродяг и староверов, бежавших от репрессивных мер Санкт-Петербурга. Их традиционные социополитические институты и автономия начали быстро исчезать с тех пор, как правительство, не нуждавшееся в их службе как прежде, попыталось поставить их под единообразный бюрократический контроль. Такова была, например, судьба донских казаков в момент воцарения Екатерины. Недовольство усиливалось трениями между руководством и широкими массами по поводу справедливого распределения экономических ресурсов и контроля над ними (например, отвод мест для рыболовства на Дону, Волге и в Каспийском море и его налогообложение). В конце концов в 1773 г. восстание снова разгорелось и охватило районы Нижнего Дона и Урала.