Русские цари

Александр II рос в благоприятных условиях. Его воспитатель, полковник Карл Карлович Мердер, заботился о том, чтобы он был окружен своими ровесниками. С шестилетнего возраста воспитателем Александра стал поэт В. А. Жуковский, на кандидатуре которого против воли мужа настояла императрица, дочь Фридриха Вильгельма III Прусского. Выбор Жуковского был неожиданным в той атмосфере, которая царила при Николае I. Этот, по мнению современников, морально неуязвимый, свободный от предрассудков, но набожный и абсолютно преданный монарху человек освободил своих крепостных и поэтому остался практически без средств к существованию. Он был противником любой тирании и царского произвола. В качестве учителей по отдельным дисциплинам им были выбраны также независимые умы, такие, как историк Константин Иванович Арсеньев, лишенный профессорского звания за политическую неблагонадежность, и Михаил Михайлович Сперанский, проведший долгие годы в сибирской ссылке при Александре I. Жуковский учил, что общее благо является суммой индивидуальных благ, и что цель никогда не оправдывает средства. Его царственный ученик разделял такие взгляды. Неизвестно, ощущал ли он противоречие со своим окружением, так как до смерти Николая вел себя подчеркнуто лояльно. Как утверждали, Александру в ранней юности не хватало упорства и самоотверженности. Но его воспитатели ожидали от него очень многого, и историки наверняка не свободны от искушения спроецировать такую критику назад, надеясь уже в ранней юности обнаружить нерешительность, которая отличала его впоследствии. В молодые годы Александр всегда стремился к тому, чтобы помогать людям в беде. Совершая свою первую поездку с образовательной целью, он встретился с сосланными декабристами (см. главу «Николай I»), за которых ходатайствовал перед своим отцом. Александр умел твердо и последовательно добиваться своего. Например, вопреки решительному сопротивлению своих родителей, он выбрал себе в жены Марию — принцессу из Гессен-Дармштадгского дома. Жуковский постоянно подчеркивал важную роль науки и свободного обсуждения и необходимость для хорошего монарха прислушиваться к совету других людей. Это способствовало тому, чтобы Александр II, больше чем его преемники и многие из его предшественников, допускал иные мнения в своем окружении и умел передавать ответственность другим людям. Такой стиль правления соответствовал условиям второй половины 19 в. значительно больше, чем доморощенный, своенравный и авторитарный стиль его сына и внука. Александр II, без сомнения, был интеллигентным человеком, свободно говорил по-немецки, по-английски, по-французски и по-польски. Он интересовался литературой и историей, знал «Сцены из крестьянской жизни» Тургенева и вместе со своей женой смеялся над глупостями чиновников в «Ревизоре» и «Шинели» Гоголя.

Александр II вступил на престол во время Крымской войны, которая безжалостно показала, что николаевская система давно изжила себя. Только после потери Севастополя Александр согласился на подписание Парижского мира (11.4. [по н. с.] 1856 г.). Первые мероприятия сразу же дали понять, что начался новый режим. В нескольких маленьких кружках прогрессивной общественности и бюрократии распространилось настроение подъема. В манифесте по случаю коронации царь объявил ряд важных милостей. Он объявил общую амнистию политическим заключенным, которая распространялась и на декабристов, все еще находившихся в сибирской ссылке; отменил пользовавшуюся дурной славой систему рекрутского набора. Цензура была ослаблена, и уже в 1855 г. неофициальные печатные органы получили разрешение посылать репортеров в зону военных действий. По настоятельному указанию Александра теперь был опубликован ряд запрещенных литературных произведений, в том числе Гоголя. Стало также возможным обсуждение общественных и политических вопросов в газетах и журналах. Разумеется, последующими указаниями Александр дал понять, что он и впредь намерен предназначать для публичного обсуждения особенно то, что касалось освобождения крестьян. Но он считал вредным любое открытое обсуждение бюрократических нарушений, поскольку оно дискредитировало авторитет правительства. С другой стороны, в 1857 г. по категорическому приказу царя впервые был опубликован бюджет. Цензура долгое время оставалась в пассивном состоянии, что скорее шло на пользу общественным дискуссиям.