Русские в Сараево. Малоизвестные страницы печальной войны

Мне удалось отделаться контузией, да маленьким осколком царапнуло правое колено. Осколок удалось извлечь без труда, а вот контузия давала о себе знать – тошнило, голова кружилась, земля то и дело уходила из-под ног, в ушах звенело. В общем, отвоевался доктор!

Меня переправили в Россию.

Моя военная эпопея закончилась. Последствия контузии до сих пор дают о себе знать.

Ни с кем из своих соратников я больше не встречался. Живы ли они?

Слишком много с тех пор воды утекло.

Но я не жалею, что воевал вместе с сербами против врагов. Я воевал не только за Сербию, но и за Россию.

Цена

1

Сербия.

Мы только что отбили атаку «мусликов». Их было раз в десять больше, но мы так дали им прикурить, что, оставив с полсотни тел, они поспешили в очень отдаленные отсюда места.

Отдыхать мне было некогда, сейчас-то и начиналась основная работа. Ведь я врач. И не стрелять мое главное дело, а лечить. Поэтому я торопливо отбросил автомат в сторону. Большого почтения к оружию убийства никогда не испытывал, если только не считать тяги к холодному оружию, которая в крови каждого настоящего мужчины. Да и сказывалась любовь к фехтованию.

К счастью, среди наших серьезно раненых не было. Оказав помощь троим легкораненым, я уже собрался было убрать медицинский инструмент, но тут меня окликнули.

– Алекс, – это был командир нашей роты. – Ребята подобрали раненого «муслика», хотели добить, но не стали. Живая всё-таки душа. Лечить будешь? Как ты решишь, так и будет. Можешь сил на этого «духа» и не тратить. Ну, что? Будешь возиться?

– Буду. Я врач, для меня все больные и раненые равны. Не сделаю, потом совесть будет мучить. Несите. Посмотрю, что можно сделать.

Вскоре притащили окровавленное тело.

«Муслика» посекло осколками гранаты. Пока я внимательно осмотривал его, он что-то грозно рычал сквозь зубы, рвался искать оружие, но вскоре до него дошло, что я пытаюсь ему помочь. Он успокоился и стоически переносил мои манипуляции.

У него было два осколочных ранения живота. До ближайшего госпиталя далековато. И не довезти. Делать операцию в полевых условиях – не самое лучшее развлечение. Но если не делать, у раненого почти не остается шансов выжить.

Я решил рискнуть.

Операцию в военно-полевых условиях можно назвать уникальной, по крайней мере с моей точки зрения. Делать ее пришлось под местной анестезией. Кроме обычного двухпроцентного новокаина в моем распоряжении ничего не было. Плюс стандартные хирургические скальпель и игла.

Мне уже как-то приходилось делать операцию по «живому», но значительно менее масштабную. Один боец умудрился во время заготовления дров для костра так стукнуть по дереву, что топор отскочил и обухом располосовал ему губы на четыре части. Пришлось зашивать.

Обезболивающего не было, даже спирта ему не выпить: губы-то разорваны. Фельдшер попытался помочь, но у него ничего не получилось. Позвали меня.

Видел я потом этого бойца, губы срослись великолепно, швов почти не заметно. Но губы – это не распоротый осколками живот. Там был риск испортить лицо, а тут стоял вопрос жизни и смерти!

В ассистентки я привлек двух сербских девушек. Провозились мы около часа, но осколки все-таки удалось извлечь. Раненый все вытерпел молча. Перитонита не будет. Теперь главное – уход за больным.

Впоследствии я даже гордился собой. Успешная операция подняла мой личный рейтинг. Раненый выжил, и это главное. Что с ним стало дальше, я не знал.

Кажется, его сначала отправили в госпиталь, а потом обменяли на пленных. Большим командиром оказался! Это я от кого-то слышал, с малой долей претензии на достоверность, других дел хватало по уши, не до него было. Война. А на ней стреляют. Раненые, а их меньше не становилось, были главной моей заботой.

А потом я сам получил контузию и отбыл на родину, в Россию. Прошло немало лет, и многое стало забываться. Вряд ли когда-нибудь я еще раз пересекся бы со спасенным мною «мусликом». Но тропы судьбы неисповедимы.

2

Это произошло в период моих душевных метаний, когда в поисках непонятно чего я отправился на юг. Захотелось смыть дурные эмоции в Черном море, привести мысли в порядок. Больно мрачной мне казалась эта жизнь. Шум волн, солнце и отдых развеяли тоску. Как-то вечером после купания я сидел в кафешке с видом на море.

– Разрешите? – услышал я голос с легким акцентом. Ко мне подошел поджарый мужчина явно восточного происхождения.

– Я вообще-то предпочитаю сидеть в компании девушек, – вырвалось у меня (нелюбовь к подобным типам у меня достаточно активно стала проявляться после Сербии). Потом, решив, что подобное поведение глупо, поспешно добавил: – Но я сегодня без девушки, так что, пожалуйста, присаживайтесь!

– Спасибо! – сказал мужчина и присел за столик.

Его глаза прикрывали темные очки, но меня не оставляло ощущение, что он внимательно смотрит на меня. И мне показалось, что где-то этого типа я уже встречал.

И он тут же развеял мои сомнения.

– Здравствуйте, доктор!

– Хм! – качнул я головой. Всех пациентов упомнить сложно. – Здравствуйте! Вы у меня лечились?