Русский балет Дягилева

«Переход» от одного развлечения к другому был естественным ходом событий для позднего вечера понедельника, и любители музыки наслаждались подлинным пиршеством, предлагаемым им этим вечером… Тех, кто насыщался Балетом, включая самые выдающиеся труппы, возглавлял лорд Бальфур и его остроумная племянница, миссис Эдвард Лассель… Что за изумительное разнообразие костюмов было представлено в этот вечер! Женщины в вечерних платьях самых последних фасонов и молодые люди в рубашках ярчайших цветов с воротничками мягче мягкого – последние, конечно, принадлежали лагерю высоколобых. Некоторые представляли интеллигенцию, при этом с сохранением традиционного вечернего костюма, включая юного Асквита с птичьим прозвищем «Паффин» («тупик»[1022]), находившегося на балконе… Герцогиня Рутлендская… долго ожидала в фойе, прежде чем присоединиться к леди Диане Купер, одетой в сверкающее золотое платье, и миссис Алан Парсонс (Виоле Три) в платье бледно-зеленого цвета, только еще входящего в моду. Когда они заняли свои места во втором ряду партера, я увидела, что как раз перед ними сидит леди Коулфакс. Леди Джульет Дафф, в ярко-розовом, была немного дальше в том же ряду[1023].

Асквит, Дафф, Купер, Бальфур, Три – уже одни имена этих семейств вызывают представление о фамильной, общественной и политической сети, образованной георгианской публикой Дягилева. Война покончила с превосходством либералов над английским корпусом политиков, но «Души» все еще правили в высшем обществе. Теперь уже их дети были выбором десятилетия, задававшим тон в высших сферах жизни. Некоторые, как Диана Купер, заглядывались на сцену. Другие, как леди Нэнси Кунард и Энтони «Паффин» Асквит, становились писателями, издателями и создателями фильмов. Лица представительниц «золотой молодежи» конкурировали с кинематографическими дивами на страницах иллюстрированных изданий, и красавицы из этой среды одалживали свои имена и привлекательные обличья производителям модных товаров для подтверждения их качества. (Одно из рекламных объявлений 1933 года гласит: «Леди Диана Маннерс, славящаяся как самая красивая женщина английской аристократии, сказала: “Я знаю, что любая женщина может практически достичь красоты, используя кремы “Пондз”»[1024].) Ничего удивительного, что У. Дж. Тёрнер, критик «Нью стейтсмен», описывал любителей балета «менее принадлежащими к среднему классу и респектабельными, лучше выглядящими и более живыми», чем «армия успешных оптовых торговцев бакалеей», оккупирующая Ковент-Гарден в дни оперных спектаклей[1025].

В эти годы стиль стал полем боя высшего общества, ареной, где «энергичные и артистичные» боролись за право устанавливать ценности своего класса – и особенно в определении мужественности. «Спортсмены, – писала Джессика Митфорд, чьи сестры Нэнси и Дайана считались заводилами среди “золотой молодежи”, – были прямыми идеологическими потомками прежних патриотов, победителей войн на игровых полях Итона, выпускников привилегированных школ и их женщин, любящих верховую езду»: