Рассмотрим необычный способ экспрессивного словообразования, давно обративший на себя внимание исследователей, но называемый ими по-разному: «фокус-покус прием», «повтор-отзвучие», «эхо-конструкция» (см. [Земская — Китайгородская — Розанова 1983: 193—194; Земская 1992: 87—88]). Прием заключается в том, что какое-либо слово «повторяется с изменением начального звука или группы звуков, например:
фокус-покус, страсти-мордасти„Получается своеобразный рифмованный прицеп, как бы отзвучие к базовому слову» [Янко-Триницкая 1968: 48—52]. Многие исследователи предполагают, что «прием рифмованного эха (...) распространяется в русской РР (разговорной речи—Я
С.)под влиянием тюркских языков. Во всяком случае он представлен прежде всего у лиц (для которых родной язык русский), как-то связанных с Кавказом, Средней Азией, югом России, а также живущими в соседстве тюркского населения» [Земская — Китайгородская — Розанова 1983:193]. Хотя исследователи разговорной речи утверждают, что эхо-конструкции имеют разную семантику или «могут быть лишены какой-либо семантики» [Земская — Китайгородская — Розанова 1983: 193], однако приводимый ими богатый материал говорит о том, что в абсолютном большинстве случаев это конструкции снижающие. Поскольку у говорящих существует, как мы уже отмечали, представление о строгой связи между формой и содержанием, постольку обыгрывание облика слова — присоединение к слову его искаженного двойника (в виде приложения или сочиненного члена), посягательство на форму, разрушение ее, воспринимается и как посягательство на соответствующее содержание. Результат—снижение, а то и дискредитация самих понятий. Несколько примеров.(1) [Рассказ Ноздрева о бале]
...одна была такая разодетая,
рюши
на ней, и
трюгии
и черт знает чего не было(Н. Гоголь, Мертвые души, т. I, IV).(2) [О Разине и персидской княжне]:
И уроком поздних лет Прогремел его обет:
«К
богу-могуэту куклу!Девы-ме вы, руки-муки,
Косы-мосы, очи-мочи!
Голубая Волга
—
на!Ты боярами оболгана!*
(В. Хлебников, Уструг Разина).
(3) —Я
Мишка,—и он ткнул меня пальцем,—все рассказывал о вас-
Сядет, говорит, за стол и рассказывает- Часа три битых говорит-
И политика, ималитика, и история-кистория-(А. Бухов, Громоотвод).(4) -
его[Чернышевского]
отец, добрейший протоиерей, нечуждый садовничеству, занимает нас обсуждением саратовских
вишенъ,
слив, глив(В. Набоков, Дар, IV).(5) —*Я
все-то у них дурь в голове! Пикники да микники! Нет,
чтобы о старухином здоровье толком порасспросить(Тэффи, Причины и следствия).Интересно дальнейшее развитие приема — усложнение его за счет обсценных, матерных элементов. В несколько замаскированном виде эхо-конструкции этого типа используются А Солженицыным в «Одном дне Ивана Денисовича»:
(6)
Шесть их, девушек,,
в купе закрытом ехало, ленинградские студентки с практики. На столике у них маслице да
фуяслице,
плащи на крючках покачиваются, чемоданчики в чехолках-(7) —
Хорошо положили, я.?
За полдня. Без подъемника,, без
фуемника.То, что эхо-конструкции связаны с дискредитацией описываемого, казалось бы, очевидно. Поэтому не совсем понятен для нас пример из стихотворения
В. Маяковского «Служака»:
А на стенке декорацией
Карлы-марлыборода.Вряд ли «беспартийный большевик» Маяковский хотел здесь выразить отрицательное отношение к Карлу Марксу.
В целом этот прием экспрессивизации в художественной речи занимает не столь заметное место, как в речи разговорной.
Словосложение (новообразования от словосочетаний)
Часты новообразования от сложных слов и словосочетаний (в том числе развернутых). Это согласуется с наблюдениями Е. А. Земской, которая отмечала, что в современном языке сложные слова разных типов (особенно прилагательные) «составляют одну из самых обширных групп новой лексики» [Земская 1992: 41-44].
1. Словосложение как способ образования неологизмов широко распространен и в XIX веке. Особенно часто этот прием использует М. Салтыков-Щедрин для образования существительных — (1), прилагательных — (2), глаголов — (3):
(1)
белибердоносцы, клоповодство\ мелкоплавание\ пенкоснимательство;
рыло-кошение;