Русский код. Беседы с героями современной культуры

ЭБ: И о миллиардере Александре Мамуте можно сказать то же самое. Мамут купил LiveJournal, сделал институт «Стрелка», моему театру «Практика» помогал, вообще яркий и умный человек. Купил кинотеатр «Художественный», до этого отреставрировал кинотеатр «Пионер», запустил в московский оборот моду на Дмитрия Ликина и Олега Шапиро, архитекторов Wowhaus[22], которые строили парк Горького. Они вдвоем с Абрамовичем привели Сергея Капкова на пост министра московской культуры. И что в итоге? Музей «Гараж» что-то создал, что-то открыл? Где «Челси»? Продан со скандалом. Что в Москве случилось действительно значимого, сравнимого хотя бы с журналом «Афиша», который создал Илья Ценципер[23]? Или с мультимедиа-арт-музеем Ольги Свибловой[24]? Ну разве что тротуары расширили и велодорожки сделали.

ДО: Да, мы можем сказать, что с середины 1980-х до 2014 года, пока существовали надежды, иллюзии объединения России с западным миром, никто ничего не смог здесь добиться.

ЭБ: Никто не доказал, что это возможно.

ДО: Создать, показать, сделать культурные жесты, на основе которых могло быть построено другое общество. То есть эти успешные и красивые – всё же слишком узкая прослойка. Основная часть общества не оказалась всерьез затронута этими новыми людьми, их новыми деньгами, возможностями, идеями. Они никак не перестроили страну, хотя у них были все ресурсы для этого – финансовые, политические.

ЭБ: Здесь надо зафиксировать большую разницу между ними и теми романтиками, которые запустили перестройку, которые могли ошибаться, но были искренни в своей ненависти к «совку», как это они любят называть.

ДО: Да, у них была некая религия о загранице, которая то ли шведский социализм, то ли что-то еще идеальное.

ЭБ: Да, да, шведский социализм, красота героев кинорежиссера Микеланджело Антониони, глубина бергмановских интеллигентских разборок, которые вполне совпадали, например, с Трифоновым. Они в это верили. Но они очень быстро куда-то исчезли или просто переформатировались. Эта западная модель не сработала, они стали маргиналами либо они стали просто частью Запада.

ДО: Никаких новых схем. Все скучно. Получил человек дом в центре Москвы, стал сдавать каким-то барыгам. А сам уехал в Лондон.

ЭБ: Да. И дети Мамута, и дети Абрамовича, естественно, учились не в России, а в итонах, гарвардах. Задача-максимум – стать членом лондонского высшего общества. Артемий Лебедев с сыном там, Дмитрий Рыболовлев в Париже и в Монако – начавший скупать там полотна и попавший в скандалы и судебные процессы. Но при этом Рыболовлев купил клуб «Монако», который сделал тоже невероятный взлет. Я все время говорю о футболе, потому что он – такая же часть массовой культуры, как современная хореография. И хореограф Уильям Форсайт, и футболист Жозе Моуриньо появляются на обложках GQ и журнала Vogue, потому что они звезды. Но олигархи сюда ничего не привели. Они ни в футболе ничего не создали на уровне российского клуба, ни в хореографии, ни в музыке, ни в кино.

ДО: То есть бароны этой вестернизации оказались здесь бесплодны. Они потратили ресурс на то, чтобы просто самим стать частью западной системы. Вместе со своими семьями, приближенными. По большому счету, никакого другого серьезного выхлопа это не имело. Именно поэтому и в 2000 году, и в 2014-м, и теперь, в 2022-м, при каждом политическом повороте все это с такой легкостью сносило в канаву, на обочину. Интересный момент: почему мы не задумывались над тем, с какой легкостью после начала событий в феврале эмигрировала значительная часть нашей либеральной общественности. Когда была, например, война во Вьетнаме, в Америке никому не приходило в голову эмигрировать из США.

ЭБ: Нет, в Америке это было. Но это были единичные случаи.

ДО: Но чтобы некий социальный слой взял и снялся с места и переехал куда-то.

ЭБ: Вообще, да. В Америке все воевали против на местах. Флаги жгли, но не уезжали.

ДО: Да. Или более близкий нам пример, когда сначала шла тяжелая и очень неоднозначная советская война в Афганистане, потом тяжелая и очень неоднозначная Чеченская война. Но почему-то именно в этот раз мы видим такую массовую реакцию. Я не помню аналогий. Это какое-то новое интересное явление, да? Я связываю это с тем, что эти люди на уровне подсознания хотели уехать. Уехать, и все. Им надоела Россия. Они хотели быть просто частью Запада. Но здесь их что-то держало. Они понимали, что они там не заработают столько, сколько они заработают здесь, но подсознательно очень хотели избавиться от этой страны. И события в феврале 2022-го им как бы разрешили сделать то, в чем они не могли себе признаться.

ЭБ: Они еще и накручивали себя долгое время, если развивать вашу логику. Они же говорили о страшном полицейском государстве, которое должно всех начать расстреливать, и наконец произошло 24 февраля, и теперь уж точно начнут расстреливать, «воронки» точно приедут за теми дураками, которые остались. Но на самом деле они оказались дураками, потому что «воронки» не приезжают за теми, кто остался.