Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

В письме говорится о жажде смерти. Свою природу Е. А. Виноград сравнивает с природой П.: «Вы неизмеримо выше меня. Когда Вы страдаете, с Вами страдает и природа. Она не покидает Вас, так же как и Жизнь и Смысл, Бог. Для меня же Жизнь и Природа в это время не существуют. Они где-то далеко, молчат и мертвы». Сообщает о принятом решении выйти замуж за А. Л. Штиха (решение не было осуществлено)[518].

Сентябрь, первые числа.

Вторая поездка П. к Е. А. Виноград, на этот раз в Балашов, попытка сгладить трагическое непонимание между ними. Этим событиям посвящено стихотворение «Весна была просто тобой…» (сборник «Темы и вариации»). Видимо, тогда же написано стихотворение «Распад», рисующее страшную картину разоренной революцией России[519].

Сентябрь, 10–12(?). Москва.

Получено письмо Е. А. Виноград из Балашова, датированное 7 сентября, о недостижимости счастья на земле и желании жить для другого человека – косвенное признание в решении выйти замуж за Н. А. Дороднова.

«На земле этой нет Сережи [Сергея Листопадова, жениха Елены. — А. С.-К., Р. Л.]. Значит от земли этой я брать ничего не стану. Буду ждать другой земли, где будет он, и там, начав жизнь несломанной, я стану искать счастья». Ответом на это признание звучат слова из «Повести» (1929): «Как велико и неизгладимо должно быть унижение человека, чтобы, наперед отождествив все новые нечаянности с прошедшим, он дорос до потребности в земле, новой с самого основанья и ничем не похожей на ту, на которой его так обидели и поразили!»[520].

Середина сентября – до 27 октября. Москва.

Переехал из квартиры в Нащокинском переулке на Сивцев Вражек, д. 12, кв. 16, где снял комнату у журналиста Давида Моисеевича Розловского.

«В не убиравшуюся месяцами столовую смотрели с Сивцева Вражка зимние сумерки, террор, крыши и деревья Приарбатья. Хозяин квартиры, бородатый газетный работник чрезвычайной рассеянности и добродушья, производил впечатленье холостяка, хотя имел семью в Оренбургской губернии… При наступленьи темноты постовые открывали вдохновенную пальбу из наганов»[521].

Октябрь, 1. Москва.

В литературно-художественном журнале «Путь освобождения» (издательство культурно-просветительского отдела Московского Совета солдатских депутатов) напечатано стихотворение Пастернака «Весенний дождь». Впоследствии вошло в книгу «Сестра моя жизнь»[522].

Начало октября. Москва.

Возвращение в Москву из Балашова Е. А. Виноград[523].

Октябрь, 27. Москва.

В Москве установлено военное положение.

Октябрь, 29. Москва.

Начало уличных боев в Москве. Везде строили баррикады, рыли окопы. Окоп был вырыт и в Сивцевом Вражке, недалеко от дома 12, где квартировал П.[524]

Октябрь, 29 – ноябрь, 3. Москва.

Семья П. временно переселяется в квартиру соседей на 1 этаже. Дом простреливался с двух сторон, «попав в колею стрельбища между Арбатом и Замоскворечьем». А. Л. Пастернак: «От невообразимого шума и гама, в который вмешивался треск пулемета и густой бас канонады, – мы сразу же оглохли: что-то пробкой заткнуло уши. Долго выстоять было трудно, хотя страха я не ощутил никакого: стрельба шла перекидным огнем, через двор; но общая картина звукового пейзажа была такова, что больно было ушам и голове; визг металла, форменным образом режущего воздух, был высок и свистящ – невозможно было находиться в этом аду… Так длилось долго, казалось – вечность! Выходить на улицу нельзя было и думать. Телефон молчал, лампочки не горели и не светили, а только изредка вдруг самоосвещались красным полусветом, дрожа, и то только на доли минуты. Вода бежала также неустойчиво, часто заменяясь клекотом или легким воем»[525].

Октябрь, 30–31. Москва.

Объявлено суточное перемирие. Во время затишья П. успел прийти к родителям на Волхонку, где застрял на три дня из‐за вновь начавшегося обстрела[526].

3 ноября. Москва.

Опубликован манифест Военно-революционного комитета Московских Советов рабочих и солдатских депутатов, который провозглашал в Москве власть Советов. Большевики одержали победу, уличные бои прекратились. П. ушел в свою комнату на Сивцевом Вражке[527].

3 ноября – конец декабря. Москва.

Письмо Ольге Тимофеевне Збарской (жена Якова Ильича Збарского, их семья после отъезда П. оставалась в Тихих Горах).